«Я с детства мечтала стать актрисой. Мне хотелось примерить на себя сотню разных образов, хотелось наряжаться и меняться. Но мои родители не желали видеть меня на сцене. Они очень далеки от мира кино и театра. Моя мама – почетный работник торговли. Бабушка с дедушкой – заслуженные строители. Они советовали мне идти в строительство или торговлю. Мама мне говорила: «Юля, иди учиться на товароведа. Откроешь свой магазин, все хорошо в жизни будет». Тогда работать в торговле было очень престижно. А мне все это казалось скучным. Когда мне было 4 года, в детском саду на празднике всех девочек одели снежинками и принцессами, а меня мама обрила и нарядила красноармейцем. Есть даже фотография, где я лысая и с саблей».
– Юлия, почему же вы не сразу поступили в театральный институт?
– После окончания школы я хотела поступать в театральный и даже ездила на курсы. Там нам давали довольно странные задания. Например, просили очень громко закричать или представить себя падающим листиком или спрятавшейся лисичкой. Преподаватели могли сказать что-то грубое, обозвать, вывести на эмоции. У них это называлось «нутро вытянуть». Мне это казалось очень странным. К тому же вместе со мной поступало большое количество сильных и талантливых ребят. Я просто испугалась, что не пройду конкурс. Наверное, тогда я была еще не готова. И я решила поступать в педагогический. Выбор не случайно пал на него. Дело в том, что в школе я очень хорошо читала стихи. Красиво и выразительно. Мне все говорили: «Ты так хорошо декламируешь, иди на литературный факультет». Вот я и выбрала филфак по специальности «русский язык и литература». Училась и ждала, когда же мы стихи начнем читать, когда же будет какое-то творчество. А его все не было. Мы целыми днями писали лекции. И вот однажды я увидела объявление о наборе участниц в женскую команду КВН. Я прошла кастинг, и меня взяли. Команда наша сначала называлась очень просто: женская команда Уральского педагогического института. А потом мы придумали название – «НеПарни». Двойное такое. С одной стороны оно показывало, что в команде у нас одни девушки, а с другой – давало понять парням, что заигрывать с нами нет смысла. «Не, парни, не приставайте». И до тех пор, пока я не поступила в театральный, игра в КВН примиряла меня со скучной учебой. Мы учились, слушали лекции, писали курсовые, а зимой и летом уезжали на фестивали в Сочи или Юрмалу со всеми взрослыми, настоящими КВН-щиками. А через два года я поступила в Екатеринбургский Государственный театральный институт.
– Это вам КВН смелости добавил?
– Да, он мне дал некую базу. Хотя театр и КВН – это, конечно, очень разные вещи. Между ними постоянно идет противостояние, они все время борются. В театре актеру требуется серьезно подумать над ролью, изучить характер своего персонажа. А в КВН все проще – придумали и сразу сыграли. И всем смешно. А в театре все серьезно. Целый курс был посвящен наблюдениям. Нужно было прийти, допустим, на вокзал, понаблюдать какое-то время за людьми, а потом на занятиях эту ситуацию показать. У нас ребята переодевались в бомжей и ходили по электричкам. Наблюдали. Я, правда, в бомжа не переодевалась. (Смеется.) Я просто верила в предлагаемые мне обстоятельства. Меня мастер научил, что нужно во все верить. Нужно не играть образ, а жить в нем. Конечно, сначала мне было тяжело поверить в то, что я, скажем, обезьянка. Или листик. Мне было смешно. Но со временем я стала верить. Хотя и верить, конечно, нужно с умом. Чтобы не довести себя переживаниями до сердечного приступа.
– А как вы попали в команду «Уральские Пельмени»?
– Дело в том, что именно они проводили тогда набор в нашу женскую команду. И они потом писали нам шутки и периодически смотрели наши выступления. Курировал нас Сергей Ершов, один из участников команды «Уральские Пельмени». Он душой за нас болел, хотел, чтобы все у нас получилось. И даже деньги давал на оплату взносов за участие. Советовал даже в чем на сцену выйти. «Снимите каблуки, наденьте кроссовки, и шутки пойдут. А то все вас разглядывают, а шуток не слушают», – говорил он. Но мы упрямились, хотели наряжаться. Периодически ребятам для своих выступлений нужна была исполнительница женской роли. Они и обращались к нам. Иногда нужно было просто молча выйти. Я ребят, получается, уже десять лет знаю. Ну а несколько лет назад стала постоянной участницей в их команде.
– Тяжело быть единственной девушкой в коллективе?
– Ну, я не всегда бываю одна. Иногда приходят и другие артистки. Я же не могу одна играть абсолютно все женские роли. А вообще я такая же участница команды, как и все остальные. Я вроде бриллианта в колье. Такая же драгоценная и важная, как и другие, но при этом только часть чего-то целого. И мне нравится ощущать поддержку и помощь всей команды. Одна я выступать, наверное, не смогу. В бытовом плане с ребятами очень легко. Когда я, например, переодеваюсь в гримерке, то они и не посмотрят даже в мою сторону.
– Юлия, откуда берутся шутки для ваших выступлений? Предлагаете ли вы ребятам какие-то идеи или же просто играете на сцене написанную для вас роль?
– Шутки ребята пишут сами. У нас есть база в Екатеринбурге, там они готовят номера. Иногда целыми сутками пишут. Мозговые штурмы устраивают. Бывает так, что сидим все вместе, слова накидываем и вроде такая ерунда получается. А потом раз – и номер! Идеи для номеров сама жизнь подкидывает. Порой сделаем номер про конкретных людей, все с них спишем: внешность, поведение, манеры. А они потом смотрят и удивляются: «Бывают же такие люди!» Сами себя не узнают. Есть у нас, например, номер про очередь в супермаркете. Так ведь люди каждый день в очередях стоят, только в жизни им это смешным не кажется. А сидя в зрительном зале и смотря на это со стороны, они веселятся. Однажды Слава Мясников (Вячеслав Мясников, один из участников команды «Уральские Пельмени», прим. «ТН») пришел из банка очень рассерженный и заявил: «Давайте сделаем номер про этот дурацкий банк!» И мы сделали. И про почту России тоже. Мне еще в театре говорили: то, что происходит в непосредственной близости от тебя, и есть самое интересное. А иногда мы сами попадаем в такие ситуации, что и придумывать ничего не нужно. Однажды я написала песню о девушке, которой подарили цветы, а она хотела дорогой автомобиль. Мы придумали целый номер с подтанцовкой и декорациями. На сцену вынесли автомобильные шины, сложили друг на друга и посадили меня в них. На репетициях все было хорошо. Но перед самым выступлением шины чем-то смазали, чтобы они красиво блестели. Не специально смазали, так получилось. И они стали ужасно скользкими. Я села в них, а они разъехались. Я застряла и не могу выбраться. Кричу партнеру по сцене: «Сережа, я провалилась! Зрители понять не могут, правда ли это, или у нас задумка такая. А он мне сходу отвечает: «Юля, ты провалилась еще когда рот открыла». (Смеется.)
– А родители ваши были свидетелями этого «провала»? Ходят ли они на ваши выступления?
– Мама долгое время не ходила на мои выступления и даже не знала, чем конкретно я занимаюсь. Для нее я просто дочка и с меня такой же спрос, как и с остальных. Она мне не говорит напрямую, но я уверена, что она мною гордится. Вообще родители поддерживают меня во всем. Какая бы идея не пришла мне в голову, они будут на моей стороне. А идей у меня всегда было много! Например, еще учась в школе, я вела молодежные новости на нашем верхнепышминском канале. А став студенткой театрального института, пришла устраиваться на 4-й канал Екатеринбургского ТВ. Точнее, мы всей группой институтской пришли. Мы так надеялись, что возьмут всех. Мы же из театрального! На входе сказали охраннику, что мы практиканты. И прошли. Долго ходили, заглядывали во все двери. А потом вдруг нам улыбнулась удача. С нами поговорили, узнали, что мы из театрального. Ребята поскромнее были, а я добавила, что в КВН играю и в двух вузах учусь. И мне позвонили! Единственной из всех. Так я стала вести прогноз погоды. И веду до сих пор. А с погодой я вру часто. (Смеется.) Бывает, что обещают дожди, а их нет. Или по прогнозам сухо, а весь день дождь льет. Я иногда думаю: «Ну не может такого быть, чтобы дождь завтра был». Возьму и уберу. И оказываюсь права. На небе ни облачка!
– В сентябре этого года вышел в эфир эпизод сериала «Реальные пацаны» с вашим участием. Кто позвал вас сниматься?
– Это удивительная история. Люди, занимающиеся подбором актеров этого сериала, нашли в картотеке киностудии мои данные. Я им понравилась, и меня решили взять на роль Виолы, бывшей девушки Оборина. Его наш Сергей Ершов играет. И одновременно Жанна (Жанна Кадникова – режиссер фильма «Реальные пацаны», прим. «ТН») предложила позвать на эту же роль Юлю из «Уральских Пельменей». (Смеется.) Жанна ведь меня еще по КВН знала. Получается, что меня выбрали дважды. После того, как серия со мной вышла в эфир, мне стали звонить из газет и журналов. Я была очень удивлена. Всего один эпизод – и такой ажиотаж! В основном спрашивают, как я себя чувствовала в образе любовницы олигарха. Да вполне нормально я себя чувствовала (смеется), мне нравятся такие типажи, как этот Оборин. Вот только тяжело было стерву играть. Есть там эпизод, в котором мне нужно Сергея по лицу ударить. Так я перед каждым дублем спрашивала: «Я точно сейчас его бью, точно?» Нелегко было, ведь по натуре я очень мягкий человек.
– Значит, после сериала поклонников у вас прибавилось. Не докучают ли они вам своим вниманием?
– Совсем нет. У меня добрая популярность, не бешеная и не скандальная. Она есть, но с ней можно жить. Я вожу машину и однажды на дороге подрезала какого-то мужчину. И закричала: «Куда ты лезешь!». А он мне: «Юля, привет! И парням всем привет! Какие же вы молодцы!» И тут мне так стыдно стало. Решила, что никогда больше так не поступлю. С тех пор я чувствую некую ответственность перед своими зрителями.
– Два года назад вы открыли центр правильной и красивой речи, где каждый может улучшить свой навык общения. Как вам в голову пришла эта идея?
– Когда я поступала в театральный, у меня был ужасный уральский говор. И я много работала, чтобы от него избавиться. Тогда же и пришло понимание того, как это важно – правильно и красиво говорить. И я решила открыть «Речевик», чтобы люди, имеющие проблемы с речью, могли их устранить. Не нужно думать, будто умение грамотно выражать свои мысли нужно только публичным людям: актерам, политикам, общественным деятелям. Это нужно абсолютно всем. Ко мне как-то пришел менеджер по продажам, который не мог внятно рассказать о своем товаре. Бубнил что-то себе под нос. Я записала на видеокамеру то, как он говорил. Потом показала ему. И мы начали работать. С ним занимались преподаватели и, в конце концов, его произношение значительно улучшилось.
Сначала я сама всем занималась, даже вела бухгалтерию. А теперь у центра есть директор, поэтому я там почти не появляюсь. Большой прибыли центр не приносит. Я, скорее, работаю за идею. И таких идей, планов и желаний у меня бездонный котел! Я хочу и дальше играть в «Уральских Пельменях», мне нравится работать с ними. Хотелось бы также продолжить карьеру актрисы, сняться в какой-нибудь комедии. Играть серьезные драматические роли я не хочу. Я очень суеверна. Мне кажется, что у актеров часто случаются в жизни ситуации, которые они в свое время сыграли, поэтому с драмой я предпочитаю не связываться. С удовольствием бы озвучила какой-нибудь мультфильм. Я бы за всех персонажей говорила разными голосами. Еще хотелось бы попеть. У меня есть две песни, написанные мною самой. Павел Воля и Александр Ревва поют же, чем я хуже? Сейчас, кстати, я снимаюсь в клипе на песню Алексея Завьялова «Юля-красотуля». Он как-то увидел меня по телевизору, вдохновился и написал песню. Сейчас вот клип снимаем, никак не можем закончить из-за моих гастролей. А еще есть у меня мечта – я бы хотела стать министром культуры. Мне нравится вести активную культурную и общественную деятельность. Но это мое недавнее желание, я его пока толком даже не обдумала. А вообще, насколько я слышала, предстоит конец света. (Смеется.) А у нас как раз гастроли в Питере 21 декабря. Я всех друзей зову отметить. Обязательно нужно потратить все деньги, чтобы обидно не было. Ну а потом я поеду отдыхать. Если, конечно, не поступит какое-нибудь невероятное предложение!