– Андрей, 29 января – 14 лет, как ушел из жизни Евгений Павлович… Не против поговорить об отце? Каким он был для вас – добрым, строгим?
– К сожалению, строгости-то мне и не хватало. Он был очень мягким, многое мне прощал, баловал. Так же позже баловал и внука, моего сына, – у Жени, например, всегда было много игрушек. Папа привозил их в неимоверном количестве. И когда мы уезжали с летней дачи, то деревенские шутили, что после Леоновых игрушками играет вся деревня. В однокомнатной квартире родителей, где мы все жили, игрушки тоже некуда было ставить. Я ругался, говорил: «Папа, это уже беспредел. Хулиганство. Нам уже негде ходить».
– За свою жизнь Евгений Павлович успел многим помочь в решении бытовых проблем, а сам жил в однокомнатной квартире вместе с семьей сына. Как же это?
– И квартиры людям действительно пробивал, и чужими хлопотами занимался, а для себя не получилось выбить квартиру побольше.
«В угол меня не ставил»
– В школу его частенько из-за вас вызывали?
– Бывало. Учителя папе поучающе что-то доказывали, а он уныло соглашался, краснел, да, дескать, с сыном, наверно, не повезло. А после «разбора полетов» мы шли домой угрюмо. У него была такая манера – он бубнил все время: бу-бу-бу, и это не так, и то не так.
– В угол он вас ставил?
– Нет. Он не наказывал меня никогда. Сейчас то же самое повторяется у меня с моим сыном. Я его не наказываю, но бывает, обижаюсь – надуваюсь, могу не разговаривать. Моя мама более жестко относилась к воспитанию, была требовательной.
– Чему он вас в жизни учил?
– Например, что надо спортом заниматься – пригодится. А еще говаривал: «Надо читать больше, чтобы дураком не быть. Их и так хватает». После того как я в армии отслужил, он любил повторять: «Ты ж солдат, ну что раскис?» Папа гордился тем, что я от армии не пытался увильнуть. Год уже отработал в Ленкоме и решил, что пойду служить.
«Моими героями были другие»
– Вы, наверное, как и все театральные дети, росли за кулисами?
– В детстве я не очень увлекался театром. Смотрел, конечно, из-за кулис, как работает папа, даже ездил с ним на гастроли. Но в тот момент моими героями были другие – Николай Караченцов, Виктор Проскурин… Они играли в спектаклях, понятных моему возрасту – «Тиль», «В списках не значился». Мне это было ближе, чем папина роль в спектакле «Иванов». Не сразу я проникся его творчеством. Для меня он был просто папа. Добрый, хороший.
– Отец одобрял выбор вами актерской профессии?
– Для него было неожиданностью, когда я заявил, что буду поступать в театральный. Но он прекрасно знал, что я упрямый, обидчивый и самолюбивый. Раз решил – не сверну с дороги. И я его, видимо, сразу подавил. А может быть, он даже внутренне обрадовался моему выбору. Говорил: «Это тяжелая профессия. Ты лишний раз подумай».
– Концерты, гастроли, спектакли, озвучание мультфильмов… Когда отец все успевал?
– Это был его образ жизни, он себя не жалел. На сцене стоял под прожекторами весь мокрый. Потом выходил на улицу и тут же простужался. Иногда мы вместе играли в спектаклях, я видел, что он болен, и мне было так жалко его! Зачем он так кричит, зачем душу надрывает? Наверное, надо было когда-то и отменить спектакль, может, это продлило бы его век.
– Вам отец сказки на ночь рассказывал?
– Когда был маленьким, я заставлял читать книжки в очередь дедушку, бабушку, папу. Но так как папа все время был занят, мне было сложно его упросить. Зато мы с ним много пели. Оба фальшиво. Ехали куда-нибудь далеко на машине и подвывали. А еще он любил подсвистывать, за что получал от мамы.
«Халявы в жизни у нас не было»
– У вас мама – Ванда, жена – Алехандра. Тяга к иностранным именам наследственная?
– Это интернационализм, и наверное, врожденный. Моя мама, кстати, русская, а жена – чилийка. Она училась в Университете Патриса Лумумбы на врача. И встретила такого вот парня. Ее родители – политэмигранты, врачи. Когда в Чили пришел к власти Пиночет, ее папа с оружием в руках защищал президента Альенде. После переворота их пригласили в Швецию. А дочь поехала учиться в СССР.
– У нас иностранцам нередко дают для удобства русские имена. Как вы зовете жену дома?
– Александра. А в Морозовской больнице, где она работала, ее называли Мария Александровна, поскольку им было тяжело выговаривать ее полное имя – Алехандра-Мария. В 1997 году жена уехала работать в Швецию. И сын тоже поехал с ней. Он сейчас учится в Стокгольме в театральной академии. Причем выдержал там огромный конкурс. Как вы понимаете, я ему мало чем мог помочь. Правда, нашел для экзамена хороший отрывок из гоголевских «Записок сумасшедшего».
– Там знают, что он – внук большого русского артиста?
– Они понимают, что Женя из плеяды театральных артистов. А если честно, мы и они – из разных миров.
– В фильме «Зигзаг удачи» герой Леонова выиграл крупную сумму. В жизни такое с отцом случалось?
– Лотерейные билеты на удачу покупали. Но ни разу ничего не выигрывали. Халявы в жизни не было. Всё доставалось трудом.