О Ролане Быкове заговорили в 1960 году, после экранизации «Шинели», где он сыграл Акакия Акакиевича Башмачкина. Потом были роли у Георгия Данелия в «Я шагаю по Москве», Андрея Тарковского в «Андрее Рублеве» и многие, многие другие роли. Но, пожалуй, главной заслугой Ролана Быкова является его вклад в развитие детского кинематографа. Его фильмы «Айболит-66», «Чучело», «Внимание, черепаха!», «Автомобиль, скрипка и собака Клякса» вошли в золотой фонд кинематографа.
На вечер памяти Ролана Быкова собралось много замечательных артистов, режиссеров, друзей и родственников. С теплотой и грустью рассказывали они о его ролях, жизни. Вдова Ролана Быкова Елена Санаева обратилась ко всем с просьбой не грустить, а постараться вспомнить все самое светлое и веселое.
– Каждый из нас проживает свою жизнь как может, – сказала Елена Санаева, – взлеты, падения, ошибки и удачи. Но у каждого есть главное, путеводное, что помогает стремиться прожить достойно. У Ролана такой путеводной нитью была фраза Вахтангова «С художника спросится».
Восемь лет он отработал в ТЮЗе. Рассказывал, как, смотря сквозь дырочку занавеса на то, как реагируют дети на происходящее на сцене, он понял, что для них и нужно делать. Он ушел в тему ребенка, считая это магическим кристаллом, в котором все сосредоточено. Это был его берег, это было тем, что он сам с себя спрашивал.
Продолжил воспоминания оператор почти всех картин Быкова Анатолий Мукасей.
– Работалось с ним потрясающе, мы никогда с ним не ссорились – это было просто невозможно. Правда, он посмеивался надо мной из-за моего роста, а вернее, из-за нашей с ним разнице в росте. Я – метр девяносто, Ролан мне по грудь был. Он написал эпиграмму и все время ее мне читал: «У длинного всегда недлинный виноват, прости мои грехи, высокий кинобрат».
Как-то я не очень лестно отозвался об одном актере, на что он сказал: «Ты с ума сошел, ты бы видел, как он играл зайца!»
Про Ролана я могу рассказывать целый вечер. Но больше всего мне хочется рассказать, как мы снимали «Нос». Было много случаев, когда съемка не получалась – брак или не было подходящей погоды. Ролан всегда отвечал: «Снимать не будем, Гоголь не хочет».
Как-то раз говорит: «Хочу снять Медного всадника, чтобы шел страшный ливень». Ливня в Питере не было, и Ролан носился по всем островам, собирая пожарные машины. Пригнал около тридцати машин. Они льют воду, мы снимаем. Вскоре пожарники уехали, и тут я выясняю, что ассистент поставил не ту диафрагму, понимаю, что вместо дождя будет черный бархат. Ролан, счастливый и мокрый, садится в машину, я медленно подхожу, предчувствуя катастрофу. С замиранием сердца рассказываю ему, что съемка не удалась, кадры будут забракованы. На что он отвечает: «Ну ничего, значит, Гоголь не хочет».
В зале было много артистов из фильма «Чучело». Кристина Орбакайте, Павел Санаев и другие. Многие тогда были детьми, и хотя некоторые из актерских семей, так близко с профессией соприкоснулись благодаря Ролану Быкову.
«Чучело» тяжело снимался и потом тяжело прорывался к зрителю. Его запрещали, считая слишком жестоким, а самое главное – лживым, ведь советские пионеры не могут быть такими злыми.
Еще до начала вечера газета ВЗГЛЯД взяла небольшое интервью у исполнительницы главной роли Кристины Орбакайте.
– Кем для вас был Ролан Быков?
– В двух словах не скажешь. Поскольку я попала в его руки в 11 лет, когда я формировалась как личность, он был учителем, отцом, творческим партнером, режиссером, наставником.
– Вы пересматриваете иногда «Чучело»?
– Очень редко. Недавно смотрели с младшим сыном. Оба посмотрели с интересом. С каждым этапом жизни, с каждым возрастом – ведь больше 25 лет прошло – смотришь по-разному, возникают совершенно разные мысли.
– А что сказали ваши дети?
– По тем временам это был страшно жестокий фильм, его не выпускали, но по сравнению с тем, что сейчас показывают по телевизору, «Чучело» – просто цветочки. Детям жалко меня, конечно, но у них нет такого шока от общей картины, как было у нас.
– Какая самая сложная сцена для вас была?
– Мне запомнилось, как было написано в сценарии – «Дом деда». Это было сложно, потому что всего два актера, вне зависимости от возраста это были взрослые взаимоотношения. С детьми было играть проще.
На вечере Кристина Орбакайте вспоминала, как не хотела стричься наголо в конце фильма.
– Когда у нас была первая встреча с Роланом Анатольевичем, он рассказывал, о чем сюжет и что в конце фильма нужно побриться наголо, я совершенно не придала этому значения и согласилась. Но за время работы я очень повзрослела, родился новый человек. И случился затык. Уже сыграв Чучело, пережив это, вновь столкнуться с этим в жизни я не смогла. Мама стала стеной за меня. Все ведь происходило между взрослыми. Она придумывала всякие препятствия, чтобы меня не брили. Сказала, что если будет композитором в кино, то разрешит, зная, что это нереально. Ролан Анатольевич пытался меня убедить, но вдруг пошел на уступку. Все закончилось изматывающими меня и его пробами грима. По три-пять часов сидела на гриме. Вызывали самых лучших гримеров Мосфильма и делали грим лысой головы.
– Кристина была не просто девочкой, утвержденной на роль, – продолжила Елена Санаева, – она была божеством для Ролана. У него было свойство присваивать людей. Он ее обожал, мечтал, что будет делать с ней «Ромео и Джульетту». И, когда она отказалась стричься, он слег в больницу с камнем в почке, хотя никаких камней у него до того не было, видимо, образовался за одни сутки.
– Зато я снималась со сломанной рукой! – смеется Кристина. – На пятый день съемок, неудачно спускаясь по лестнице, поломала руку. Сказали менять героиню, но Ролан Анатольевич отстоял меня. Мы просто закрыли шарфиком и так снимали три недели.
– Когда фильм пошел в кинотеатрах, – вступил Анатолий Мукасей, – Ролан предложил мне сходить посмотреть, как воспринимают кино. Мы пошли. Картина кончилась, народ выходил из зала заплаканный, и Ролана даже не замечали, хотя он был очень популярный, узнаваемый. И он сказал: «Мы сделали элитарную картину, но для народа».
Воспоминания лились рекой, вспоминали смешное и трогательное. Смотрели отрывки из фильмов. Александр Ширвиндт вспоминал студенческие капустники, а Ольга Волкова пересказывала придуманные Роланом Быковым анекдоты. Максим Дунаевский рассказывал о том, как сочинял музыку для фильмов Быкова.
– Снимался «Айболит-66», – вспоминает Илья Рутберг, – сценарий был написан на две серии, две серии и сняли. Но тут вышел приказ об экономической нецелесообразности двухсерийных фильмов. Фильм был перемонтирован в односерийный. Разрушилась бездна ролей. У меня там было пять ролей, которые легли под нож.