Легендарная Шурочка Азарова из «Гусарской баллады» рассказала, как в Киеве совершила большой грех, о том, как сумасшедший выдавал себя за ее мужа, почему отец гордился ею тайно и как она трясется от страха перед выходом на сцену.

— Лариса Ивановна, слышала, что вы влюблены в наш Киев. Расскажите, за что именно.

— Ну как можно не любить такой красоты город! Это даже смешно. У меня связаны с вашей столицей очень интересные воспоминания. Когда я была задействована в фильме «Освобождение» и прилетела к вам, мы как раз снимали танковую атаку под Киевом — там постоянно стреляли. Еще была переправа через Днепр, и наши стреляли из пулемета прямо в лодке. В общем, страшно было безумно, ведь все было очень натурально! А я же по фильму медсестра, и во время танковой атаки должна была по-пластунски подползать к раненым. И на меня очень ревностно смотрели солдаты — они служили в армии и снимались у нас в массовке. Все потому, что я мужественно держалась и не показывала страха… Но когда закончилась съемка, я помню, как быстро прибежала в отель: переоделась и помчалась на самолет. И только в самолете заплакала — такое было напряжение от этой киевской атаки. И большой грех у меня там оказался… Никто не успел посмотреть и вышло, что у меня в кадре ногти были накрашены! Актер, конечно, отвечает за свои поступки, но тут и помреж, и художник по костюмам не углядели. Я сама это увидела уже на экране крупным планом. Мне прямо дурно стало. Тогда, когда я перевязку делаю и руку к лицу подношу, так видно! У меня никогда ногти ярко накрашены не были, но все-таки — какой маникюр во время войны у медсестры?! И после этого Киев у меня прямо в голове застрял. Постоянно вспоминаю, как же это я там совершила такой невероятный поступок. А потом мы еще жили в гостинице «Москва» — боже, какой же там вкусный борщ был с пампушками! И, конечно, вспоминаю ваш рынок. Как только мы добирались к вам — сразу же с поезда бежали как оголтелые туда. Ой, а Чернобыль... Вот где грустные воспоминания... Мы приезжали буквально через пару недель после случившегося и какое-то время жили в Киеве, так тогда ездили в Припять к военным на концерты.

— Тринадцатого мая в столице пройдет ваш творческий вечер, чем порадуете киевлян?

— О, я давно уже у вас не была с сольными выступлениями. Последний раз мы приезжали со спектаклем, играли с Якубовичем. Так как я всегда пою, думаю «мой» народ вспомнит — придет. Я буду исполнять старинные романсы. У меня недавно прошел такой вечер в Харькове, где очень хорошо и тепло принимали. Так что если меня хуже примут в Киеве, я обижусь (смеется).

— Ваш папа изначально не был в восторге от того, что вы выбрали актерскую профессию, но вы говорили, что после «Гусарской баллады» он существенно изменил свой взгляд...

— А мне кажется, он никогда не был в восторге. Мы как-то особо его и не переубеждали. А он мне своей страсти по отношению к моей профессии не показывал. Утверждают, что где-то там, среди друзей, он говорил: «Это вот моя дочка!» — значит, гордился. А в открытую никогда не хвалил. Но это и правильно в общем-то — тогда ты всегда находишься в хорошей форме.

— А вы Машу (Мария Голубкина — известная актриса, дочь Ларисы Ивановны. — Авт.) хвалите?

— А Маша мне сама не поддается и от меня похвалы особо не требует. В принципе, я так люблю дочку, что мне нравится все, что она делает!

— А почему вы так мало снимались, ведь что ни картина с вашим участием — то колоссальный успех?

— Ой, это не у меня надо спрашивать. Это целая корпорация — решения режиссеров, продюсеров, целая история, если копнуть — и не поймешь. Я много работала в театре. К тому же сразу после первых съемок в кино еще училась… Зато с тем небольшим количеством фильмов, которые у меня были, я объездила весь мир! Эти фильмы показывались везде в свое время, и я имела в некотором роде какой-то успех. Но тем не менее не выработала в себе такой безумной страсти — завоевать весь мир своим творчеством. У меня не возникло за все это время ощущения тщеславия.

— А что вы делаете за 5 минут до выхода на сцену?

— Трясусь как сумасшедшая от страха! За пять минут до выхода я уже готова — стою на сцене в гриме, повторяю текст, вспоминаю характер, который буду играть, и очень волнуюсь. Безумно! Но как только я выхожу, издаю два-три звука, нахожу свое энергетическое место и начинаю работать — успокаиваюсь. Сахар повышается (смеется).

— Берегите себя! А вы бы согласились сыграть в каком-нибудь проекте серий так на 120?

— Ой, не буду лукавить — смотря какая роль. И потом, сейчас же снимаются там, чтобы деньги заработать. Оригинальничать тоже не буду, говоря, что мне не нужны деньги. Может, я бы и согласилась, но если уж сериал — совсем караул, отказалась бы.

— А что за удивительная история о парне, который выдавал себя за вашего мужа после «Гусарской баллады»?

— Ой, это был сумасшедший сосед, который возил коляску вокруг нашего дома с куклой и говорил, что это наш с ним ребенок. Папа его несколько раз в милицию сдавал, но там говорили: «Он тихо помешанный, поэтому мы ничего с ним сделать не можем». Ну а потом мы переехали, он пропал и все затихло.

— Наверняка это было не одно безумство, совершенное ради вас поклонниками?

— Ой, поклонники у меня были только женщины, в смысле — девочки. Вот знаете, как бегают за звездами шоу-бизнеса? За мной так лет 15 толпы ходили. Толпы! Это я не преувеличиваю. Но дело в том, что я с ними не очень дружила, поэтому они мне мстили: спички засовывали в замки, поджигали мне коврики возле квартиры, следили за мной, за моей личной жизнью. И когда-то я шла в «Лужники» на концерт, а молодые люди рядом запускали кордовую авиамодель (самолет на тросе. — Авт.), которая развивает скорость до 30 км/час. Она, знаете, летает по кругу, а я попала в этот самый круг, и тросом мне разорвало щеку. И тогда я увидела преданность этих девочек — они так заплакали, глядя на меня! А я подумала: какая я все-таки глупая, что их гоняю! Молодые люди тоже были, хоть и мало — очень смешные и странные, не такие, знаете, мужчины разухабистые. Они бегали вместе с этими девочками.

— А вы не встречались с Робертом Де Ниро во время открытия его московского ресторана, ведь он общался с Андреем Мироновым (второй муж Голубкиной. — Авт.)?

— Ресторан открыл? Не знала. Нет, мы не встречались. Они с Андрюшей действительно были дружны, но виделись лично всего раза два или три, а потом передавали друг другу записки. Мы связывались с Робертом, когда делали фильм об Андрюше, но он любезно ответил, что если бы действительно был хорошо знаком с его творчеством — тогда с удовольствием поучаствовал бы.

— У вас подрастает двое внуков, как любите проводить с ними время?

— У меня замечательные внуки! Я с ними уроки делаю, Ваня мне может на скрипке поиграть, а я ему — подпеть. Он с удовольствием аккомпанирует. А Настя у нас играет на пианино.

— Так у вас скоро собственный оркестр будет!

— Я думаю, да! Они очаровательные, послушные дети. Любят маму, любят отца. Настя семь лет каталась на коньках, но сейчас перешла на теннис, да еще и в английской школе занимается. Она еще хорошо катается на лыжах, на сноуборде, Ваня тоже на лыжах гоняет. Так что дети спортивные. И с ними всегда можно поговорить о чем-то интересном. Вот тут недавно Ваня интересовался о гражданской войне и революции, спрашивал о товарище Ленине. Рассказала все, как могла.

— А Маша была девочкой шустрой или спокойной?

— Маша была уникальным мыслителем. У нее разговорный жанр был невероятно развит. Тут уже она мне рассказывала, кто такой Ленин был. Говорила — «вождь трудящихся» (смеется).

— А современную музыку вообще любите? Может, с кем-то из поп-исполнителей хотели бы спеть дуэтом?

— Я люблю, люблю, люблю джаз! И вообще очень музыкальная девушка. Но ни с какой «попой» петь не собираюсь (смеется). Думаю, я уже не в том возрасте — не хочу сказать, что какая-то старуха, — но приходит момент, когда нужно уже быть более... академичной что ли.

— Раз уж заговорили о возрасте: у вас ведь в следующем году юбилей…

— Ой, не считайте, сколько будет! Ничего справлять не будем (смеется). Не хочу. Не нравится мне. Я ни один юбилей не справляла. Не потому, что боюсь того, что плохо выгляжу. Думаю, когда я буду в Киеве, зрители смогут оценить, какова я на сегодня. И пока без операций обхожусь. Просто не люблю их.

— А вы подарки вообще любите?

— По большому счету, я их, наверное, люблю, но сказать, что мне их дарят, не могу. Да я даже и не мечтаю особо о чем-то таком. Ну разве что бриллиант в пять каратов кто-то подарит и я его положу на зуб, за щеку и буду ходить.

— А есть ли такие вещи, о которых вы хотели бы сказать: «А кроме того, что я хорошая актриса, я отлично умею делать…»?

— Вот сейчас котлеты вкусные пойду делать. Намесила что-то интересное: мясо, одну молодую картошку натерла, белого хлеба, яйцо, два больших гриба. Еще лучку с чесночком добавлю — и посмотрю, что получится. Ни разу еще такого не делала, но думаю, будет очень вкусно. Угощу вот собаку еще (у Ларисы Ивановны живет йоркширский терьер. — Авт.) — мы с ней только что погуляли, я ее помыла хорошенько, а сейчас пойдем поедим.

— Я знаю, что вы — отличный водитель, любите покататься. Гаишники часто останавливают?

— Да я уже 30 лет за рулем. Останавливают время от времени. Недавно один остановил, мне даже интересно стало, почему, говорю ему: «Ну вы что, думаете, что я пьяная?». А он мне так возмущенно отвечает: «А что, женщины не пьют что ли?». Я говорю: «Я не пью. Ну неприлично останавливать даму!». Все-таки я ведь не девчонка какая-нибудь сопливая, еду с сигаретой в зубах. Но ведь я еще застегнута очень странно — держу ремень под мышкой, и они думают, что я не пристегнута. А мне грудь мешает! Но я же не буду им объяснять, что мешает грудь! (смеется)

— А узнают, когда останавливают-то?

— Раньше, конечно, все гаишники знали в лицо, а сейчас уже другое поколение пришло. Совсем молодые мальчишки, ну чего я буду с ними разговаривать? Я с ними серьезно, только по делу.

— А чего вы боитесь в жизни больше всего?

— Да я трусливая всегда была. После «Гусарской баллады» я очень стала бегать от людей. Сейчас, конечно, я более открытая. А тогда старалась как бы не нарываться на людей, и вместо того чтобы кокетливо общаться, пряталась. Потому что это все было очень неестественно — ты два года назад закончил школу, снялся в кино — и тебя сразу превращают в какую-то непонятную небожительницу и требуют от тебя невесть чего, ждут от тебя каких-то невероятных поступков, как хороших, так и плохих… Это все очень опасно, поэтому я старалась уйти от этого. И об этом нисколько не пожалела. Благодаря такой манере держаться у меня до сегодняшнего дня нет осадка от общения с людьми, а это очень трудно сохранить.

— Вы от пресловутого кризиса еще не пострадали?

— А я все время в кризисе живу! (смеется) Вот у меня сейчас есть только 600 рублей — лежат в сумке. А завтра, может, еще где-нибудь найду. И никаких проблем. Я живу сегодняшним днем, и сбережений никаких не держу. Правда, вот бензин может закончиться — надо будет заправиться, но до зарплаты, думаю, доживу.

— А к Маше можете обратиться за финансовой помощью, если нужно будет?

— Никогда. И она ко мне не обращается, и я к ней. И не потому, что мы такие принципиальные. Я-то знаю, что она меня в трудную минутку выручит, а сейчас чего дергать?

— А кого из публичных людей — политиков, деятелей культуры, артистов — вы можете сегодня назвать настоящим гусаром?

— Да я и не знаю, что это такое — гусарство. Но если я была «настоящим гусаром», то пусть все ко мне подтягиваются (смеется). Сейчас время абсолютно не гусарское — глобальное потепление. Нет дуэлей, лошадей, сабель. Честь и доблесть, в принципе, должны быть, но я их тоже пока не вижу. Мне вот кажется, что сейчас потеряно другое очень важное качество — совесть. Это даже на сегодня важнее, чем любовь. Допустим, ты не будешь очень уж любить, но если ты совестливый человек — многого себе не позволишь. А можно изображать любовь и быть абсолютно бессовестным, многое себе позволять, потому что «я люблю». Я считаю, что совестливость — это что-то от Бога, и у многих она растеряна.

ЗВЕЗДНАЯ СЕМЬЯ. Лариса Голубкина ро¬дилась 09.03.1940 г. в Москве. Лариса хотела стать актрисой с раннего детства. Закончила ГИТИС. В начале 70-х Голубкина вышла замуж за оператора и режиссера Николая Щербинского и вскоре родила дочь Машу. Но уже через два года этот брак распался, и отец с дочерью не виделись. К этому времени она уже давно была знакома с Андреем Мироновым, который, еще будучи 22-летним парнем, предлагал Голубкиной выйти замуж, но тогда она «не хотела близких отношений», и они остались хорошими друзьями. А в 1974 году Голубкина и Миронов снова пересеклись. В то время он уже был женат на актрисе Екатерине Градовой («Семнадцать мгновений весны»), у них тоже была дочь Маша. Но и эта семья распалась. Миронов переехал к родителям. Тогда между актерами снова возникли отношения. Лариса и Андрей прожили вместе 14 лет. А 16 августа 1987 года Миронов умер. После его смерти Голубкина замуж так и не вышла. А две их дочери Маши от первых браков стали также известными актрисами. Мария Голубкина была замужем за известным шоуменом Николаем Фоменко, от которого у нее двое детей: 11-летняя Настя и 6-летний Ваня.

14 ФИЛЬМОВ, НО ЗАТО КАКИХ! Окончив в 1964 году отделение музыкальной комедии ГИТИСа, Голубкина сразу стала актрисой Центрального академического театра Советской Армии (ныне Российской Армии), там Лариса Ивановна работает и сейчас — уже 44 года! Когда юная Голубкина училась на втором курсе, Эльдар Рязанов предложил ей сняться в «Гусарской балладе». После триумфального дебюта Голубкину носил на руках весь Союз. Тогда последовали яркие роли в фильмах «Дайте жалобную книгу!», «День счастья», «Сказка о царе Салтане», «Освобождение», «Трое в лодке, не считая собаки» (единственная совместная работа с супругом Андреем Мироновым) и др. Фильмография актрисы насчитывает всего 14 картин, последняя из которых вышла на экраны всего 2 года назад. Это «Живописная авантюра», где Голубкина сыграла с дочерью.