– Даша, Финнея в «Дурочке» с телевизионной Светой Букиной как-то пересекались, когда вы начинали над ней работать? Есть что-то общее между этими ролями?
– Когда я снималась в роли Светки, самым тяжелым для меня было добиться глупого выражения лица. Потому что даже выражение глаз у нее должно было быть не таким, как у обычного человека. А Финнея – «дурочка» только в первом отделении, во втором она резко умнеет и лицо у нее становится одухотворенным.
Не могу сказать, чтобы эти роли хоть как-то пересекались. Все-таки театр и телесериал – совершенно разные жанры, они требуют разных актерских техник. Если же вернуться к роли Светки, самое важное, что произошло со мной после того, как я ее сыграла, то, что я перестала бояться быть смешной, казаться глупой.

– А вы Финнею как свою современницу играете или «проваливаетесь» в другое время?
– Мы играем совсем другое время. В него пришлось серьезно вживаться. Свыкаться с образом здорово помогали костюмы и прически той эпохи. И вообще в подобном антураже классно походить!

– У вас ведь не первая костюмная роль. Вы играли Машу в «Щелкунчике», Золушку репетировали...
– Золушка так и не состоялась, Маша была девчонкой. Здесь же – девушка, барышня. Я, правда, играла еще в спектакле «Мера за меру» по Шекспиру, но там моим нарядом была ряса монахини.

– Вы учитесь на хореографа-постановщика, но как-то в ваших интервью промелькнула фраза, которую можно было истолковать, будто вы не любите классический балет.
– Вы ее истолковали неправильно. Поэтому сейчас я скажу напрямую: я очень люблю классический балет и Большой театр. Неизгладимое впечатление произвели на меня записи, запечатлевшие танец Анны Павловой. Артисты, подобные Галине Улановой или нашему современнику Николаю Цискаридзе, стоят в моем понимании на высочайших постаментах. А в словах, которые вы вспомнили, речь шла о том, что я сама не люблю танцевать классический балет, так как это не самая сильная сторона моей хореографической подготовки. Танцевать я предпочитаю модерн.

– В детской школе, которую вы планируете открыть в Москве, сосредоточитесь именно на модерне?
– И в своем балетном коллективе, и в детской студии (о школе речь пока не идет, это требует особого и весьма сложного лицензирования) я собираюсь ставить и модерн, и бальные танцы, и степ. То есть работать в различных танцевальных техниках.

– Вы и степ танцуете?
– Лет с семнадцати стала им заниматься, как только в школе, где я училась, открылась соответствующая студия. Мне хотелось понять, как можно при абсолютно свободной верхней части тела создавать такое множество движений и звуков.

– Представляю, какой кастинг придется выдержать тем, кто придет учиться в вашу студию.
– Думаю, поначалу получится «кто успел, тот и съел», потому что запись будет проводиться без конкурса. Я сама из-за нехватки времени преподавать не буду, но педагоги по всем дисциплинам уже набраны. Я же стану контролировать процесс абсолютно по всем параметрам. Тем более что каждые полгода мы будем проводить отчетные концерты, подавать заявки на участие в конкурсах, фестивалях, так как это будет не просто студия, где люди танцуют, скажем, чтобы похудеть.

– Нет желания к танцам прибавить еще и вокал? Многие артисты бросаются записывать диски...
– Я записываю, конечно, какие-то песни для фильмов или спектаклей, но мысли о карьере певицы мне и в голову не приходили.

– «Танцы со звездами» с теплом вспоминаете или о чем-то жалеете?
– Участие в этом проекте не принесло мне ни одного минуса, одни плюсы. Этот проект – рекордсмен в плане получения популярности, а еще зрители смогли увидеть меня с неизвестной им стороны. Я же получила серьезную закалку, так как очень жесткими были и условия работы, и конкуренция, и позиция судей. Все это вместе взятое развивает волю к победе. Понятно, что вся жизнь – борьба, но совсем другое дело, когда она происходит в открытую. Кстати, участвовать в ледовом или цирковом проекте я бы не стала. Показать себя так же, как на паркете, я бы не смогла, плюс это весьма небезопасно.

– Вам, вероятно, предлагают участвовать в телепроектах в качестве ведущей?
– Предложения есть, но пока что-то не сходится. То предлагают вести «домино» какое-то, то еще что-то совсем уж непонятное. Но не могу сказать, чтобы я рвалась вести какую-то программу. Популярности в принципе мне и так достаточно. Да в актерской профессии это и не главное, хотя каждый артист мечтает стать популярным. Важна, на мой взгляд, возможность попробовать себя в разных ипостасях, поработать везде – театр, кино, что-то еще... Я хочу сняться в большом кино, и есть предложения, о которых я говорить сейчас не буду, но они являются делом недалекого будущего.

– Вы снимались ведь и в молодежном сериале «Клуб» на MTV.
– Откровенно говоря, считаю, что это было ошибкой. Я не поклонница этого сериала.

– Ситком «Счастливы вместе» кажется вам более интересным?
– Он веселее и ни на что не претендует. И аудитория у «Счастливы вместе» шире, чем аудитория молодежного сериала. Другое дело, что, когда я слышу, будто его смотрят дети, начиная с пяти лет, мне это не нравится.

– Вы, кажется, не хотели сниматься в этом телепроекте?
– Я очень долго не подписывала контракт на первый сезон. Генеральный продюсер несколько часов не выпускал меня из своего кабинета и уговаривал-уговаривал... Но я, во-первых, «не въезжала» по графику, так как уже играла в театре и участвовала в парочке параллельных проектов. Во-вторых, боялась, что предлагаемый шаблон может реально выстрелить так, что в сознании зрителя я останусь не иначе, как тупая блондинка из анекдотов, да еще и легкого поведения. Когда я увидела несколько отснятых серий в самом начале, впечатление было ужасное. Потом все как-то «разошлось» и получилась история добрая, стебная, ироничная. Могу даже сама иногда его посмотреть, если есть время.

– Как бы далеки вы ни были от Светы Букиной, обладающей прямо-таки идиотическим оптимизмом, пессимисткой вас не представить.
– Конечно, я оптимистка. Бываю, правда, и паникером в каких-то ситуациях, особенно когда очень многое нужно совместить в короткие сроки. Но мне свойственно придерживаться позиции Скарлетт О‘Хара: «Завтра будет новый день, и я подумаю об этом завтра».

– Такой вот у вас рациональный характер.
– Характер у меня как раз русский и душа русская. Что-то нахожу в себе от Наташи Ростовой с ее дерзостью, какую-то частичку от пушкинской Татьяны. В общем, целый синтез, но очень русский (смеется).

– Я увидела вас на сцене и поняла, что ваши телепоклонники много теряют, не видя вас на подмостках. Что-то новое сейчас репетируете?
– Роль в антрепризном спектакле «Безымянная звезда». Там кроме меня участвуют Георгий Мартиросян, Лариса Гузеева, Татьяна Кравченко, Сергей Варчук.

– Каким вы представляете свое будущее, допустим, лет через пять – десять?
– Хочу думать, что в этом будущем я востребованная успешная актриса. И не только в России.

– В Голливуде?
– А почему бы и нет?! Мои детские мечты об актерской профессии были не то что нереальны, они были заоблачны. Я скрывала их от всех, тем более мама всегда настаивала, что актриса – это не бухгалтер и должна быть только первой... Еще она говорила, что нужны связи или какие-то «черные» дверцы, которые я со своим характером открыть не смогу. Занятия танцами стали просто заменой мечты об актерской профессии.

– Но что привлекает звезду сериала и будущего хореографа на театральной сцене?
– Живое общение со зрителем. Это в кино можно халтурить (смеется), а в театре, если что-то не так, в тебя тотчас полетят «тухлые помидоры» (смеется), и подобный риск сам по себе несказанно стимулирует к работе.