— Артем, широкую известность тебе принесла главная роль в картине «Меченосец». Как судьба подводила тебя к этому знаковому в твоей жизни событию?

— Многое в нашей жизни, тем более - в актерской, решают удача и счастливый случай. Я ведь и первый раз попал в кино по чистой случайности - просто потому, что я приехал на съемочную площадку к товарищу, который снимался у Евгения Лаврентьева в ленте «Мечтать не вредно». Там меня заметила Оля Логинова - ассистент режиссера, и в итоге я сыграл главную роль – Шнека. Я тогда еще учился на втором курсе театрального училища, но выход фильма на экраны задержался на несколько лет. Позже Оля Логинова стала для меня связующим звеном и со съемочной группой «Меченосца».

Мы с режиссером Филиппом Янковским с первого взгляда друг другу понравились и нашли общий язык. Но он очень волновался – по знаку зодиака Филипп «весы» и всегда сомневается, – понравлюсь ли я продюсеру картины Сергею Сельянову. За ним все же было решающее слово. И ему показали наши пробы. А пробы у нас проходили небанально – без текста. Филипп поставил в пустой комнате камеру и сказал: «На, вот, пальто надень и поживи в образе – покажи свою злость и ярость…» Самым мучительным было ждать ответа. Я судорожно звонил Оле Логиновой: «Ну что? Скажи мне хоть что-нибудь! Я уже не могу, я умру, я должен знать – да или нет!» И когда она через несколько дней сказала: «Тема, все хорошо» - я не мог поверить своему счастью. Ну теперь это все уже позади, мы с Филиппом близкие товарищи, и я надеюсь, что мы будем еще вместе работать, он очень талантливый человек.

— В фильме у вас с потрясающей Чулпан Хаматовой есть очень откровенные сцены. С режиссером по этому поводу особые условия не оговаривал?

— Ну, куда мне еще условия выдвигать? Филипп - так как он тонкий художник - сразу же сказал: «Ребята, вы не волнуйтесь, это будет сделано высокохудожественно и не будет никакой порнографии». Поэтому и спорить о чем-то или договариваться повода не было. К тому же он выпроводил всех лишних людей с площадки, а нас с Чулпан еще и оградил какими-то щитами. Мы с ней поговорили несколько минут наедине, посмеялись, и потом началась работа – перед камерой уже был не Артем Ткаченко, а Саша. Признаюсь, что несмотря на прежний опыт – у меня уже была романтическая сцена в фильме «Ненасытные», — такого эмоционального накала я не испытывал раньше, и поэтому, конечно же, было немного страшновато. Но, как мне кажется, все очень хорошо получилось. Этот фильм тем и хорош, что кому-то нравится, а кто-то его совсем не воспринимает. Может быть, не совсем правильно «Меченосца» изначально позиционировали как мистику, триллер – фильм на самом деле немножко не про то.

— Как жилось с ощущением надвигающейся славы?

— Я помню этот период – по Москве было очень много гигантских бигбордов. Они как будто преследовали меня, везде попадались на глаза… Конечно, я по этому поводу, немножко комплексовал. И до сих пор некомфортно, когда идешь и слышишь за спиной: «О, вот, идет…». Но я понимаю, что это часть моей профессии, и периодически, когда выходит какая-либо обложка журнала, ты просыпаешься немножко еще более известным.

— В этой профессии никто не застрахован от болезненных падений после взлетов. Ты к этому готов?

— Так и происходит с большинством из нас, и я не исключение. У меня тоже бывают моменты, когда я сижу подолгу без работы. Прошлой осенью я почти год вообще нигде не снимался и совсем чуть-чуть был занят в спектаклях. Я сидел дома, жил на то, что заработал раньше, и терпеливо ждал. Да, от этого никто не застрахован. И я всегда в панике, когда у меня нет работы. Чем дольше у тебя нет работы, тем больше у тебя появляется уверенность, что ты бездарщина и никому ты не нужен, и ничего ты не умеешь и вообще ты занимаешься не тем делом… И как с этим бороться, я не знаю.

— А когда ты решил, что актерство – это твое дело?

— Это скорее моя мама решила. У нее еще была идея определить меня в цирковое училище, потому что я был очень живым и подвижным ребенком – все надрывали животики над моим поведением и дома, и в гостях, я всех так как-то очень веселил. Но я цирк не любил, особенно клоунов: меня в цирке ужасно клоун напугал, и я до сих пор помню это состояние. И в конце девятого класса, когда надо было определяться – она мне сказала: «Сынок, зачем тебе физика и математика - ты же у меня такой творческий, иди-ка ты в театральный класс». Мама меня и подтолкнула к этому и наверное, она была права. Я думаю, что она воплотила во мне свое несбыточное желание, потому что она хотела, и я точно знаю, смогла бы, у нее это получилось бы, потому что у нее очень яркая внешность, она музыкальна, артистична и талантлива… Но ей такую возможность не дали родители, а она мне ее дала. Спасибо, мама!

— Вы учились в одном классе с Олей и Таней Арнтгольц...

— С Таней я за одной партой сидел. Мы и одноклассники, и однокурсники. Вместе играли этюды, потом спектакли в институте. Мы с 15 лет друг друга знаем, учились в калининградской школе у одних учителей и у одних преподавателей в театральном институте в Москве, все у нас было общее, только вот в кино пока вместе не снимались. И конечно же, поддерживаем отношения, созваниваемся, бываем в Калининграде на встречах с нашим педагогом Борисом Бейненсоном – видимо, для нас всех в жизни встреча с ним была решающей. И сейчас выпускники наших калининградских учителей 49-го лицея и в «щуке», и в «щепке», и во МХАТе, и во ВГИКе и все снимаются в кино… У нас уже целая банда калининградская, скоро мы завоюем Москву...

— Мама ходит на твои кинопремьеры?

— Конечно! Бывает, у мамы берут интервью тоже – она рассказывает обо мне, о том, какой я был маленький (смеется). Иногда ей звонят и представители «бульварной прессы» со своими вопросами, но она всегда мне перезванивает, советуется, прежде чем что-то ответить. Мама – умный человек. Она меня очень любит, и это у нас обоюдное чувство, в этом отношении – я маменькин сынок.

— В личной жизни у тебя сейчас время поиска или вопрос уже закрыт?

— Надеюсь, что закрыт.

— Режиссеры эксплуатируют твою внешность «по национальному признаку»?

— Ой, сплошь и рядом! Я уже играл грузина, еврея, грека, дважды армянина и даже немца... А в душе я, наверное, хохол - как на это указывает моя фамилия.

— Как перемещаешься в московском пространстве?

— На своей машине. Начинал азы постигать на отечественной машине – была у меня 99-я. Я на ней поездил, наверное, месяц, потом продал и долго не ездил вообще, пока не заработал денег и не купил уже «Ауди». А сейчас у меня BMW.

— В каких новых фильмах зрители тебя увидят в ближайшее время?

—В октябре выходит в прокат фильм «Парни с Марса». Это режиссерский дебют Сергея Осипьяна. Он же рекламщик – до этого снимал рекламу и клипы. Я в этой истории не главный герой, но тоже, как и он, «работаю на шоколадной фабрике». Образ у меня получился неординарный, хулиганистый. И фильм необычный, странный, «не совсем отечественный» по сути и картинке – мне его тоже хочется увидеть.

Еще должна наконец-то дойти до зрителя картина «Варвара», где я играю такого принца на белом коне, но очень злого и беспощадного ко всем, сына барона. Это не сказка, это, скажем так, наша история Жанны Д'Арк , что-то в этом роде: XIII век, лошади, костюмы, сражения...

Летом у меня были съемки на Мальте. Это картина Юрия Мороза «Последние римляне». Отца моего играет Сергей Газаров. Сюжет развивается на фоне армяно-азербайджанского конфликта. Он о том как сын Армен, то бишь я, перевозит из Баку драгоценности, которые его отец когда-то там оставил… Все это, конечно, с приключениями. Проект еще в процессе, и даст Бог, мы его закончим, но память о нем у меня уже останется навсегда – я на поскользнулся на мальтийской скале и очень глубоко распорол себе руку, так что изменил себе линию жизни. Надеюсь, эта линия выведет меня к новым фильмам!