Одна из последних работ заслуженного артиста России Романа Мадянова — роль милиционера Рябова в фильме Михаила Калатозишвили «Дикое поле» — принесла ему «Нику» в номинации «За лучшую мужскую роль» второго плана. Впрочем, Роман Сергеевич и без наград считает себя человеком счастливой актёрской судьбы...

— Я абсолютно доволен своим репертуаром, тем, что уже довелось сыграть, новыми предложениями. Глубоко убеждён, что мысли материализуются, и не раз получал тому подтверждение. Поэтому не стесняюсь мечтать сыграть ту или иную роль. О планах говорить не буду, суеверен, как все. Но думаю, что поиграю и в МХАТе, и в кино... Да, можно сказать, приверженец позитивного мышления. Живу сегодняшним днём — пользуюсь теми пьесами и сценариями, которые получаю...

— И вам всё равно, кого играть — героя или подлеца?
— Абсолютно. Когда артист хорош, так он хорош даже в тулупе и при свечке! Нет ни положительных, ни отрицательных, это только зрительское восприятие. В «Свои люди — сочтёмся» (с этим спектаклем Роман Сергеевич приезжал во Владивосток несколько месяцев назад. — Прим. ред.) моего героя вполне можно оправдать. Это вообще такая режиссёрская задумка — два часа смеха, а потом — бац! — серьёзные моральные вопросы ставятся, акценты, жёсткий финал, встряска.
В каждом персонаже нахожу что-то, что-то привношу своё. Вот и в доктора Бонни, героя «Клинического случая» (с этой комедией Рэя Куни Роман Мадянов побывал во Владивостоке 18-19 мая. — Прим. ред.), тоже. Тюха и тюха, но ведь непрост! Да, это не я, он увалень, тугодум, нерешителен, но разве важно быть похожим на своего персонажа?
Мне вообще интересно работать! В театре, в кино, в любом жанре. С удовольствием сыграю и в комедии положений, если она качественная. Если персонаж интересен мне, я не боюсь его играть. И неважно, положительный он в глазах зрителей или отрицательный. Не боюсь закрепить за собой некое клише, застрять в одном амплуа, хотя бы потому, что много переиграл. В театре — злодей, в кино — комедийный герой, так что одно другое компенсирует.
Но себя считаю театральным актёром в первую очередь.

— Тем не менее вы много заняты в сериалах — «Гражданин начальник», «Солдаты», «Штрафбат»...
— Эта работа принесла мне большой опыт и познакомила с молодыми режиссёрами, подарила удовольствие от работы со старыми друзьями, например с Николаем Досталем.
Я, кстати, не отношусь к работе в сериале как к чему-то второразрядному. А когда работаешь всерьёз, то получается не «сериал», а многосерийный художественный фильм. Разве мой Абакумов в «В круге первом» — это «просто сериал»? Язык не повернётся... Ведь и «Семнадцать мгновений весны», и «Тени исчезают в полдень» — полноценное кино, просто многосерийное...

— Кстати, вам понравился раскрашенный вариант «Семнадцати мгновений»?
— Нет. Что-то не то. Не зря это было снято в чёрно-белом варианте, там ведь много привязано к хроникальным кадрам... Не впечатлило меня. Я ведь не на цвет глаз Штирлица смотрю, я обалдеваю от работы каждого из актёров в этом изумительном фильме — всей старой гвардии: Гриценко, Броневого, Куравлёва, Тихонова!

— Вы играли в «12» Никиты Михалкова. Фильм критиковали за слишком мелодраматичный финал...
— Это решение Никиты Сергеевича. Обсуждать это не могу. Если бы я снимал, может быть, я сделал бы и другой финал. Но Михалков решил так, причём, поверьте, решил сам, никто не давил на него!
Когда мне поступило предложение от Михалкова, я сначала отказался. Понимал отлично, что такие предложения — лукавить нечего — нечасто приходят, но взвесил все свои уже имеющиеся проекты — театральные, киношные — и стало ясно, что для работы над «12» не смогу освободить полтора месяца: с конца декабря до середины февраля. Нет, дело не в новогодних ёлках (улыбается), а в том, что сезон в разгаре. Я позвонил Никите Сергеевичу, сказал: «Я не могу сказать „да“, а потом подставить вас». Он ответил: «Рома, очень жаль, попробуй всё же освободиться...» И была проделана колоссальная работа, надо отдать должное моим коллегам, партнёрам, продюсерам, которые вошли в положение и сказали: «Рома, даже не думай, мы тебя подождём! Никита приглашает не каждый раз, работай спокойно». И за всё время съёмок и я, и Серёжа Маковецкий, и Валентин Гафт выезжали только на обязательные спектакли — нас увозили с площадки и привозили обратно.

— А если бы вам предложили в реальности стать присяжным, вы бы согласились?
— Нет. Слишком ответственное дело. Да и времени у меня просто на это нет. Я понимаю, что это обязанность каждого гражданина, но... Не могу себе позволить такие вещи.

— Есть ли у вас тыл, дом?
— Конечно. И тут, слава богу, всё в порядке. Сыну 17 лет, на голову меня выше. Профессию пока не выбрал, думает. Я предложил ему роль, он сыграл в одном эпизоде, но как-то не проникся... Настаивать не буду, пусть сам ищет.

— Какие воспоминания увезёте из Владивостока?
— Ох, гастрономические... Был на Русском, наелся гребешка, трепанга. Худел-худел, старался-старался, а вот приехал на Дальний Восток — и всё.