Максим, что может вас разозлить?

– Когда люди врут. Неправду не люблю. Лицемерие ненавижу, двуличие. Хоть и говорят, правда у каждого своя. Мне кажется, правда одна.

Драться будете с лгуном?

– Буду. И дрался (улыбается). Мы же мальчишки – воюем за свои идеалы.

А в детстве дрались?

– В детстве меня все били. Я был длинный, худой. Не то чтобы совсем гадкий утенок, но очень близко к тому. Занимался спортивными бальными танцами. Изнеженный ребенок. За всю жизнь потом столько пинков и затрещин не получил, сколько в школьном возрасте.

Мальчики или девочки обижали?

– Пацаны били. А девчонки просто не любили. Это потом, когда возмужал, стал активно заниматься спортом, в том числе единоборствами, ситуация изменилась в корне. И улица другая стала для меня, более безопасная. И девчонки более улыбчивыми стали.

В подростковый период добавили родителям проблем?

– Я начал дурить в 14 лет и пару лет побуянил, как все, наверное, в этом возрасте. Помню, пришел домой из школы и сказал маме с папой: привет, родители, а я вот закурил. Мама схватилась за сердце. Отец стукнул кулаком по столу: «Твою мать…»

Ремня дали?

– Нет. Никогда не давали ремня. У нас очень демократичная семья была. На меня всего один раз в жизни подняла руку мама. Как раз в 14 лет, когда я переступил все границы дозволенного. По лицу ударила. Я помню тот урок, помню свой поступок, за который стыдно до сих пор, не буду о нем рассказывать. Отец никогда ни на меня, ни на брата руку не поднимал. Он мог достучаться до наших душ, глупых голов словом, причем иногда всего одним.

Жена (актриса Театра Луны Алла Казакова. – Авт.) к славе вас не ревнует?

– Недавно она мне заявила: «Все, Щеголев, я с тобой развожусь». Я опешил: «Почему?!» «А я тебя не вижу совсем», – ответила она. Пошутила, надеюсь (улыбается). Она ведь тоже актриса. И когда выходила за меня замуж, понимала, что ее ждет – я буду целыми днями пропадать в театре и на съемочной площадке. Я могу уйти в работу не то что с головой, а по самую макушку. И бывает, кроме работы, не вижу ничего, просто выключаюсь из окружающей действительности. Свободного времени очень мало. Хочется иногда и с друзьями увидеться, встретиться, поговорить. И женушка иногда обижается, что я полтора-два часа свободного времени провожу с друзьями, а не с ней. Но я стараюсь не обижать ее, даже если нет возможности в данную минуту сорваться и приехать, обязательно позвоню.

Вас на съемках окружают такие красавицы – Янина Студилина в «Городе соблазнов», Юлия Зимина в «Кармелите»…

– Супруга ревнует. Говорит: «Я тебе – ух…» (показывает кулак).

Так и говорит?

– Ну да. И я буду биться за нее зубами и когтями, если какой-то мужчина вдруг появится на ее горизонте. И она биться будет за меня. Если женщина спокойно ко всему относится и ей все равно, что происходит с ее «половинкой», мне кажется, это уже проблема. Значит, не любит.

Как с женой познакомились?

– В театре, совершенно случайно. Я только пришел работать в театр Анатолия Васильева, сидел в буфете. Один. Ел. И услышал стук каблучков. Обернулся, увидел ее. И понял. Осознал вдруг, как молния, знаете – это она, та самая. И всё.

Она тоже осознала?

– Да, чуть позже. Когда я появился в театре, к ним, девчонкам, в гримерку прибежали артисты из их труппы. И один из тех артистов пошутил: «Ну что, Казакова, твой муж пришел к нам работать, иди знакомься». А ведь мы с Аллой тогда еще даже ни разу не виделись.

Долго вы за ней бегали?

– Долго. За ней очень многие ухаживали и ухаживают. Сейчас, к счастью, уже не так рьяно, как раньше, потому что есть я. А я год за ней бегал. Нет, больше. Полтора года пытался приблизиться к Алле. Потом случилось чудо, она ответила на мои чувства.

Детишки быстро у вас появились…

– Да, у нас две девочки-погодки, буквально одна за другой родились. Дело в том, что изначально, когда врач подтвердил беременность, приборы показали два плодика. На второй неделе второй плод замер, перестал развиваться. Нам сказали – забудьте про близнецов, ребенок будет один. Потом родилась Машка. И мы совсем не удивились, когда через два месяца после родов женушка забеременела снова, на этот раз Катькой. Знаете, есть такие вещи, которые принимаешь как данность – вот это уже есть и по-другому быть не может.

Дочки дерутся между собой?

– Нет, там все в любви и нежности происходит. Ползают друг по дружке. Старшая, правда, уже начала проявлять характер. Ну она уже более самостоятельная, ходит сама, может о чем-то попросить, что-то сказать, на чем-то настоять. Маленькая еще пока, как щеночек, приглядывается ко всему, принюхивается (улыбается). Иногда приходишь домой после работы уставший, вымотанный. Бросился на ковер. Эти два спиногрызика по тебе поползали туда-обратно, подергали за нос, за волосы. И все – отдохнул, жизнь снова прекрасна и солнце светит.

Напоследок не очень приятный вопрос задам. О вашей студенческой любви – Насте Стоцкой вспоминаете?

– (Пожимает плечами.) Да, у нас был роман. Да почему роман – я был влюблен в эту женщину. Я был очень сильно влюблен. У меня нет никаких обид, послевкусия. Прошло много времени с тех пор, все чувства, эмоции, которые она во мне взбудоражила и взрастила, я ей отдал. Это было, и это прошло. Нет, не вспоминаю.