Из двух братьев Чадовых младший Алексей первым дебютировал в кино. Надо сказать, дебютировал в балабановской «Войне» весьма убедительно: его хвалили критики, коллеги по цеху, а девушки… Казалось, вот она – новая звезда. Однако Алексей взял тайм-аут и некоторое время игнорировал предложения продюсеров и режиссеров. Ему тогда и 20 не было. Сравнительно недавно имя младшего Чадова снова выстрелило и не одиночно, а целой пулеметной очередью: «Игры мотыльков», «9 рота», «Жара», «Живой» и обе части «Дозора». Он также блеснул в дебютной картине украинца Алана Бадоева Orangelove. Мы встретились с Чадовым накануне премьеры нового фильма «Стритрейсеры», сюжет которого характеризуется тремя словами – бензин, резина, любовь. С любви мы и начали.
– Первый вопрос очевиден – что у вас там происходит с Агнией Дитковските? Ходили слухи, что вы якобы собираетесь пожениться, завести детей и даже бросить кинематограф…
– Нет, это только слухи. А что касается меня и Агнии, то здесь, конечно, все серьезно.
– Простите, насколько серьезно?
– Очень серьезно. Иногда кажется, что не она младше меня на шесть лет, а наоборот…
– Наша последняя встреча состоялось на киевской премьере «Дневного дозора». Скажите, что интересного и существенного произошло с вами за прошедшее время?
– Много чего случилось за эти два года. Самое, пожалуй, заметное – взросление. Мне 26 лет. Это интересный возраст… Я стал иначе смотреть на некоторые вещи и понимать такие моменты в жизни, которые еще вчера казались пустяком или незаметно пролетали…
– Пожалуйста, поподробнее.
– Например, вопрос с квартирой. Когда был один, не видел смысла в своем жилье. Я прекрасно себя чувствовал на съемной квартире. Мне всего хватало. Я ни в чем себе не отказывал. Но сегодня, повторюсь, совсем все по-другому – появился стимул.
– Небось крутым автомобилем обзавелся?
– Еще шесть лет назад мечта пацана сбылась. Обожаю колесить проспектами Москвы. Особенно люблю это делать ночью, когда мало машин. Иногда, правда, милиция меня тормозит, она стала «злой», но когда показываю документы, признают артиста и отпускают… тоже иногда.
– Какие у вас сегодня отношения с прессой? Мне стало известно, что в начале вашей громкой love story с Агнией возникали конфликты с представителями СМИ…
– Нейтральные. Мне не нравится, когда пресса лезет в мою жизнь, когда коверкают мысли в интервью или что-то дописывают, высосанное из пальца. Это все я называю хамством и невежеством. Хотя, с другой стороны, журналисты – всего-навсего исполнители, как вспышка в фотоаппарате.
– А вас критика задевает?
– Знаю только нескольких журналистов, которые адекватно, с высокой долей объективности, относятся ко всему, что выходит на экраны. Так вот, их мнение мне интересно. А всё остальное – сотрясание воздуха и пачкание бумаги.
– Свои интервью после публикации перечитываете?
– Да, интересно, что в итоге получилось. Кстати, это интервью тоже буду читать.
– Зачем?
– Как зачем? Это же другая сторона моей профессии – наговаривать и просматривать интервью.
– Не жалеете, что выбрали актерство как профессию?
– Конечно, нет. Актерство дает многое. Например, возможность оживить на экране харизматичных персонажей, которые прежде существовали только на бумаге в виде букв.
– Как вы оказались в компании нечистей в обеих частях «Дозора»?
– Позвали на кастинг. Прошел. Но потом отказался. Мне подумалось, что это будет примитивная киношка с примитивными спецэффектами. Когда ознакомился с книжкой Лукьяненко, поменял мнение на противоположное… Я не жалею, что снялся в «Дозорах».
– «Дозоры» буквально прогремели. Вас приглашал Балабанов в «Груз 200»?
– Нет. Так получилось, что мы с Лешей не общаемся. Я вообще сомневаюсь, что он со своими актерами поддерживает отношения хотя бы на уровне «Привет! Как дела? Я тут новый проект затеял…» Он всегда в себе находится, при этом оставаясь модной фигурой в нашем кинематографе.
– А вы поддерживаете отношения с актерами из «9 роты»? Недавно беседовал с Федором Бондарчуком, он сказал, что на съемках была дружеская атмосфера…
– Одно дело съемки и совсем другое – жизнь. Каждый из нас пошел своей дорогой, снимаясь в тех фильмах, которые соответствуют его мировоззрению… Я общаюсь с Резо Гигинеишвили – он автор «Жары». Мы часто созваниваемся, мыслим об общих проектах…
– За семь лет вы снялись в шестнадцати фильмах. Что в кино вас привлекает?
– Мне в кайф, когда кино действительно завораживает.
– По какому принципу выбираете себе сценарии?
– Я стараюсь избегать телесериалов – в них легко потеряться, и банальных сюжетов. Если в сценарии есть сильная, щемящая нота, почти всегда соглашаюсь. Неважно, кто это кино снимает – дебютант или профессионал. И неважно, что будет на выходе – блокбастер или же «просто кино». Мне кажется, надо работать честно, выкладываясь на все 100.
– Как вы относитесь к насилию на экране?
– Отрицательно. Мне не нравится, когда в кино появляется запах мяса, когда сидишь в кинотеатре и тебя буквально выворачивает изнутри. Сейчас меня привлекают позитивные фильмы. Считаю, чем добрее само искусство, тем проще и интереснее жить на этом свете.
– Хорошо, тогда скажите, можно ли назвать балабановскую «Войну» чернухой?
– Нет! Как, впрочем, нельзя назвать чернухой и последнее творение братьев Коэнов – «Старикам здесь не место». Их фильм собрал сливки с минувшей церемонии «Оскар». Это очень мужское кино, не для слабонервных, безусловно, циничное и слегка ироничное.
– Вы когда-нибудь снимались только из-за гонораров?
– Нет, хотя предложения поступают. Иногда отказываюсь от очень больших денег. Это ведь стыдно ставить свое имя в титрах, если изначально известно, что фильм – говно.
– Как насчет того, что художник должен быть голодным?
– Да чепуха! Мне казалось, подобные идиотские понятия о быте давно должны были испариться. Дело в том, что вкусно поесть в ресторане, хорошо одеваться и с комфортом ездить на машине – это все сегодня нормальный порядок вещей. Когда в моей семье не было денег даже на хлеб, я пошел работать барменом в клуб. К счастью, я знаю, что такое голод и насколько омерзительное это чувство… Короче, нет желания его вновь пережить.
– А что вы думаете о фильмах «Граф Монте-Негро» и «Серко»? Это же халтура.
– Не сказал бы… Просто и «Граф», и «Серко» не воспользовались своим потенциалом. На мой взгляд, отменные сценарии, отличная компания актеров, талантливые режиссеры…
– Новый фильм «Стритрейсеры» оправдал ваши ожидания?
– И да, и нет.
– Что значит «да» и «нет»?
– Значит, что на тот момент «Стритрейсеры» были самым интересным предложением. Да и сценарий меня зацепил. Мне не стыдно за моего героя. А остальное оставлю без комментариев.
– В чем принципиальное отличие кинопроцесса от телевизионного?
– Отдача. ТВ-проекты как правило это чистой воды коммерция. Снял-продал – вернул вложенное – посчитал прибыль. Кино – это финансовые риски. Хорошо, если еще продюсеры вернут вложенные средства и вообще прекрасно, если заработают на прокате.
– У вас весьма плотный кинографик. Со стороны брата зависть проявляется?
– Андрюха наоборот меня поддерживает. Он настоящий старший брат. После выхода «Живого» такая за него гордость появилась… Любая его победа – это ведь тоже мой успех. Сейчас в Польше во франко-польском проекте снимается. Он у нас уже давно вышел на европейский уровень.
Алексей Чадов неохотно делится планами на будущее. Ничего не попишешь – такие вот они актеры, суеверные и осторожные. Известно, что он мечтает сняться в ярком фильме о молодежи нашего времени: «Хочется показать, каким мы чувствуем наше время, каким воспринимаем окружающий мир и какими окружающий мир воспринимает нас…» Когда номер сдавался в печать, на киносайтах появились новости о предстоящих премьерах с Алексеем Чадовым. Итак, в первых числах июля нас ждет «Мираж», очередная попытка Тиграна Кеосаяна освоить жанр боевика. На подходе еще взрослая сказка с американским акцентом «Пророк: Миссия пятого ангела». Можно не сомневаться, кино будет стоящее, во всяком случае, в титрах стоит имя Алексея Чадова, а это уже знак актерского качества.