Этого актера и человека не стоит представлять специально со званиями, регалиями и перечислениями работ... Его лицо - его визитная карточка, а то, что он делает - играет, пишет, ставит, всегда интересно, талантливо, образно, ново... Вениамин Борисович Смехов в этом году отметил 70-летие. Но живой глаз, пружинистая походка, активная творческая жизнь и многообразие планов мешают в это поверить.
Это тот самый случай, когда можно сказать, что душа у человека молода по-прежнему, а любимое и любящее окружение в лице жены, дочерей и внуков - тот самый источник, из которого черпаются силы.

- Вениамин Борисович, почти 50 лет назад вы закончили театральное училище им. Б. В. Щукина, получив профессию актера театра. Сегодня вы известны еще и как режиссер и литератор... Какая ипостась вам ближе?

- Мне трудно ответить и кажется, даже несправедливо называть приоритеты. Я люблю работать и стараюсь делать только то, что приносит удовольствие. Многие люди вынуждены работать по другим причинам, чаще всего из-за денег, мне повезло, я делаю то, что мне интересно, и на жизнь мне хватает. Когда-то об этом говорил Олег Табаков: "У нас счастливый труд, который еще и оплачивается".

- Любопытствующая публика пользуется интернет-информацией, в частности Википедией. Прокомментируйте, пожалуйста, историю с отчислением и восстановлением вас в студентах: действительно ли имел место "испытательный срок", с чем это было связано?

- Я все это описал в трехтомнике, который сейчас вышел в издательстве "Время", так что отсылаю к нему тех, кого эта история интересует. Подобное происходит часто в театральных вузах: студент поступил и расслабился, а обучение в театральной школе требует постоянного напряженного труда.

- Одна из самых известных ваших ролей - Атос в фильме "Д’Артаньян и три мушкетера", снятом на Одесской киностудии в 1978 году. Можно сказать - звездная роль, ступенька на Олимп. Не мешал ли вам созданный образ? Или вы, наоборот, благодарны ему за нынешнюю популярность?

- Недавно, после большого перерыва, опять посмотрел тот фильм. Показалось, что с годами мы стали играть гораздо лучше. А если серьезно, то в молодости эта шумиха немного раздражала, потому что в те же годы на "Таганке" я играл Воланда в "Мастере и Маргарите", Маяковского в "Послушайте", Кшиштофа Максимовича в "Часе пик", Глебова в "Доме на набережной". А сегодня я отношусь к старику Атосу с нежной ностальгией.

- С каким чувством вы работали над продолжением истории? Остались ли довольны своим персонажем?

- Все, что было потом, к искусству особого отношения не имеет, но мне, как и моим товарищам, было радостно оказаться еще раз всем вместе. А сегодня, когда мы потеряли Игоря Старыгина, я уверен, что это была правильная точка. Кто может лучше, пусть делает.

- Вениамин Борисович, вы востребованный творческий человек. На что сегодня вам хватает времени, а на что - нет?

- Дело не в "востребованности" (извините, противное слово), я всегда был много занят и люблю работать (опять же отсылаю к моему трехтомнику, а именно к повести "В один прекрасный день", где я описал день из жизни актера, успевающего и в театре, и в кино, и на телевидении, и в семье). Я не понимаю, что означает фраза: "У меня много свободного времени". А на что его не хватает? Я бы хотел больше читать, смотреть фильмы и спектакли Петра Фоменко, встречаться с родными и друзьями, путешествовать. Жизнь, как выясняется, дается один раз, и не хочется ее проживать так, словно завтра будет еще одна, запасная...

- Расскажите, как пришла идея нового проекта "Двенадцать месяцев танго"?

- Когда 10 лет назад мы с женой Галей были в Аргентине, то купили Алике подарок: коллекцию аргентинских танго. Галя была уверена, что это Аликин репертуар, что по своему амплуа она - femme fatale, а танго - лучший материал для актрис этого жанра. Потом эта идея трансформировалась, и мы ушли от Аргентины в сторону, более близкую для России - к польскому танго. Польские предвоенные мелодии звучали в СССР часто без упоминания фамилий авторов. Ежи Петербургский долго не назывался автором танго "Утомленное солнце", а Фанни Гордон (Фаина Квятковская) - автором "У самовара я и моя Маша". Я захотел написать новые тексты, вернуть к жизни любимые мелодии и... поработать с Аликой.
Наш друг Владимир Павлов помог нам найти музыкантов, заказать отличную аранжировку - так родился концерт. А после разговора с директором РАМТ Владиславом Любым (в этом театре уже пять лет идет моя постановка комедии "Самоубийца") наше представление включили в "Ночной проект" Молодежного театра. Мне показалось это близким, потому что на Таганке в 22.00 мы часто играли спектакль "Антимиры" по поэзии Андрея Вознесенского.

- Почему вспомнили поэтов Серебряного века?

- Танго - это музыка как раз той эпохи. Оно родилось в конце XIX века, но пик популярности приходится на 1913-й, предвоенный год. После войны началась вторая волна, когда танго стали больше петь, чем танцевать, а в конце 1920-х, на закате Серебряного века, появилось польское танго. Мне казалось, что, соединяя поэзию Серебряного века и польское танго, я отдаю дань красивой эпохе, где так много страсти, грусти и иронии. Кроме того, очень интересно соединять высокий и низкий жанры - поэзию и ее простодушную сестру - песню танго, чтобы из этого сочетания получился вечер для культурной публики, которой нравится такая развлекательно-познавательная комбинация.

- С вами в этом музыкально-поэтическом проекте занята ваша дочь Алика Смехова. Скажите, какое значение имеет для итога работы та особая степень доверия и ответственности, которая существует между партнерами по сцене, если они еще и родственники?

- Я очень рад, что могу работать рядом с Аликой, я горжусь дочерью, ее профессионализмом в работе и стойкостью в жизни.

- Ваша жена Галина Аксенова - киновед и коллекционер винтажных шляпок. Какая роль отведена ей в "Двенадцати месяцах танго"?

- Галя - инициатор этой идеи, а все Аликины костюмы, от стильной фляжки в ее руках до норковой горжетки на ее плечах, из Галиной коллекции.

- Почему вы обратились в РАМТ, - ведь в вашем послужном списке, кажется, нет сыгранных здесь спектаклей?

- В детстве я был в активе Центрального Детского театра, как в прошлом назывался РАМТ, здесь шла моя пьеса, а сейчас играют спектакль "Самоубийца", который я поставил в память о великом комедиографе Николае Эрдмане. А кроме того, я очень уважаю и люблю Алексея Бородина, главного режиссера, обладающего благородной терпимостью, добротой и умным талантом - вполне дефицитными качествами для наших театров.

- Как вы относитесь к антрепризам, наводнившим столичные подмостки? Есть достойные примеры? Или вы приверженец репертуарного театра?

- Репертуарный театр лучше, но есть достойные антрепризы и есть спектакли, созданные не только в борьбе с актерской нуждой.

- Многие режиссеры сетуют, что нынче не хватает новой, интересной драматургии, а потому все больше ставят классику, иногда переиначивая и перелицовывая ее...

- И в театре "Практика", и во МХАТе, и у Фоменко, и в столицах, и в провинции сейчас активно ставят пьесы новых драматургов. Я был на фестивале "Текстура", созданном Эдуардом Бояковым и проведенном в Перми осенью этого года, где показывали только новые пьесы, так что я сильно сомневаюсь насчет драматургического голода.

- Можно считать, что "Двенадцать..." - ваш подарок зрителям на свой юбилей. А что вы, если не секрет, получили в качестве подарка к столь знаменательной дате от родных и близких?

- Юбилеев не люблю, а дату "закруглил" весело: Галя подарила мне две картины гениального, но у нас малоизвестного художника Эрика Первухина, Алика - замечательный портфель, в который я складываю только очень нужные бумаги. Было много и других подарков. А главное - более 30 друзей приехали в Берлин, где я справлял день рождения в августе этого года, и мы три дня путешествовали вокруг: съездили в Дрезден, в Мейсен, в Потсдам, а потом обмыли дату в прекрасном итальянском ресторане, который на этот вечер принадлежал только нам.

- Есть ли в вашей жизни ностальгические ноты по ушедшим годам советского театра и кино? И вообще: каким рисуется вам будущее отечественного театра?

- Будущее всегда прекрасно, молодые всегда талантливы, жаль, что по дороге к прекрасному будущему мы теряем свое настоящее. В нашей стране очень плодородная почва для творчества. Правда, в наших удобрениях многовато химии, а поэтому в пути таланты мутируются (или ампутируются)...

- Вы могли бы сформулировать определение любви и смысла жизни? Что значат эти понятия для вас?

- Любить всегда, любить везде, до дней последних донца. Любить - и никаких гвоздей... Так, перефразируя Маяковского, отвечу я вам. Приходите на спектакль! Смысл жизни в том, чтобы получать удовольствие от каждого мгновения и постараться доставлять его другим.