- Наталья Сергеевна, расскажите, пожалуйста, о вашей семье, родителях, произрастивших такой талант.
- К сожалению, о своем отце я практически ничего не знаю. Мама рассталась с ним очень давно, и мне преподнесли, как это нередко бывает, что отец был военным, погиб, разбился. Ну сказали и сказали, так я с этой информацией и жила. И только года два назад в случайном разговоре моя подруга маме сказала: «Если бы был жив отец Натальи, как бы он гордился дочерью!», на что мама ответила: «Да нет, сейчас он уже, наверное, умер…». Так я узнала, что меня просто не хотели травмировать и сказали, что отец погиб. Что касается национальности, то, мне кажется, во мне очень много крови, но сама я себя ощущаю русским человеком - пушкинским, достоевским.

- А каким был ваш путь к театральной сцене?
- У меня с самого детства была кличка Артистка. Я все время пела, танцевала, была солисткой ансамбля, пела в вокальном ансамбле. Хотя мама хотела, чтобы после школы я пошла учиться на педагога или врача (в то время это были самые модные профессии). Но врачом я бы никогда не стала, потому что до сих пор при виде крови у меня начинается свист в ушах, и учителем тоже, так как у меня нет столько терпения, сколько требует эта профессия. И когда я окончила школу, решила попробовать поступить в театральное. Но поначалу для меня это было сложно, потому что я никогда не говорила чужие слова, не занималась в драматическом кружке. И поступила совершенно для себя неожиданно. А потом (это ж дело заразное!) пошло, поехало - в Иркутске, потом в Москве. Но я не только не жалею, я благодарна Боженьке, потому что, как говорится, на работу - как на праздник! Я люблю выходить к зрителям, я люблю людей до обморока. У нас очень дружная труппа, мы никогда не позволяем себе относиться неуважительно к зрителям.

- Ваши роли всегда имеют внутреннюю подсветку вашим личным образом, и в каждой новой роли зритель чувствует как бы что-то родное, близкое, знакомое, воспринимая вас как давнего друга.
- Да, это проявилось у меня еще в молодости. Я заканчивала школу-студию МХАТ, и наш педагог Виктор Яковлевич Станицын часто говорил нам, что артист - это орган, и нужно найти, нащупать ту самую нужную клавишу, чтобы душа запела. И каждая роль - это новая клавиша. Причем я стараюсь по возможности все время пробовать что-то новое, в чем я еще не «звучала». И с молодости я стараюсь брать разнообразные роли, я сам себе режиссер, как будто боюсь остановиться.

- А как вы относитесь к многодетным семьям?
- О, я просто преклоняюсь перед ними, у меня один ребенок, а эти люди вызывают у меня восхищение, они жертвуют всей своей жизнью ради детей!

- Вы верующий человек?
- Да, я верующий человек, но, к сожалению (я этого ужасно стыжусь!) в храм хожу редко. Хотя когда я в первый раз исповедовалась, причастилась, я ощутила в своей жизни как будто некий перелом, что-то изменилось в моей душе. Очень люблю хоровое пение.

- Как вы относитесь к современному телевидению, образованию?
- Современное телевидение - это просто катастрофа. Раньше тоже были и преступники, и маньяки, но это скрывалось от общества, с ними расправлялись по закону, но не афишировали. А сейчас то, что мы видим с телеэкранов, похоже на призыв к действию! Есть вещи, которые нельзя выставлять напоказ. Сейчас все наоборот: злое - наружу, а добрые, интеллигентные люди нередко замыкаются, потому что им сразу цепляют прозвище Ботаник и тому подобное. Да и вообще раньше все люди были более открытыми, а сейчас все это уходит, каждый сам себе на уме. Что касается воспитания, то нередко приходишь в ужас, глядя, как мамы его осуществляют. Вот свежий пример: в аэропорту мы были свидетелями того, как мама, разнервничавшись, стала бить ребенка по голове! Он кричит: «Мама, не бей меня!». Вот что это?! Одно дело, шлепнуть за дело, но когда вот так по голове, при множестве народа - это же унижение. Ведь пройдут годы, он обязательно это вернет, в каком качестве - неизвестно. У человека в душе должен быть мир. Даже раньше при поступлении в театральные училища между людьми с яркой внешностью и целостной душой всегда выбирали последнего. А сейчас я была свидетельницей, как на вступительных экзаменах одаренная девочка, за которую я болела, должна была уступить абитуриентке с яркими внешними данными. Таких мы и видим все время со сцены, телеэкрана, а настоящей игры нет… Их не учат выстраивать роль, чувствовать, думать, это ушло…

- А как вы относитесь к трагедии распада Советского Союза, когда русский народ оказался поделенным на мелкие части?
- Я этого не понимаю и не принимаю. Я недавно снималась в Одессе. Теперь это украинский город, но я по-прежнему, как и много лет назад, чувствую в нем себя как дома, у меня там очень много знакомых, вплоть до врачей, косметологов и т.д. Когда-то по программе по обмену русские ездили в Венгрию, а в Россию приезжали венгры. Так случилось, что я с ними общалась, и меня потрясло и запомнилось из того, что они говорили: «Вы, русские, даже не понимаете, какое вы имеете значение для нашей маленькой страны. Вы с молоком матери несете информацию своей огромной территории - всех ваших побед и поражений».

- Чем для вас является Севастополь?
- Я до сих пор не могу понять, как можно играть Крымом. Здесь столько пролито русской крови, вся земля здесь буквально застлана русскими костями, он по существу своему русский. Крым всегда был лакомым кусочком, из-за чего на протяжении нашей истории все время становился предметом раздора…

- Ваши пожелания русичам?
- Мира, добра, любви...