«И тебя с Новым годом! Узнала от зарубежных друзей, что ты организовал Ассоциацию русскоязычных писателей и деятелей культуры. Надо оживить сотрудничество. Я сейчас в Тбилиси. Звони по номеру… Обговорим все за чашкой кофе. Всех благ тебе в Новом году! Обнимаю, Нана». Получив это письмо от подруги юности, тележурналистки и востребованной киноактрисы Наны Кикнадзе, первой победительницы конкурса красавиц «Мисс Тбилиси-1991», с которой не виделся два года, я позвонил и договорился о встрече «в каком-нибудь тихом кафе, чтобы можно было записать без помех интервью». Искомое кафе было обнаружено в одном из верийских переулков, и мы принялись за дело.
— Я даже и не заметила, как пролетели эти два года. Если перечислять только крупные проекты, в которых я снималась и снимаюсь, то это — два полнометражных художественных фильма — один украинский, «Химия чувств» режиссера Татьяны Ходаковской, где вместе со мной снимались такие замечательные актеры, как Александр Суворов и Кирилл Кашликов, а второй — по заказу российского телевидения, но тоже снимается в Украине. Снимает его один из молодых, но уже широко известных украинских режиссеров Саша Кириенко. Его фильм «Иллюзия страха» по роману Александра Турчинова недавно вышел в прокат и номинирован на «Оскара». Сегодня Кириенко прочно закрепил за собой статус самого многообещающего кинорежиссера страны.
Это международный по актерскому составу фильм, моими партнерами стали чудесный поляк Михал Жебровски, красавец и звезда польского кино, и актриса из Франции Натали Дифрес. Михал, кстати, просто фанатеет от грузинского театра после того, как посмотрел однажды спектакль Роберта Стуруа. Он считает наш театр лучшим в мире и мечтает пригласить кого-нибудь из грузинских режиссеров ставить спектакль в Польше. Мы с ним серьезно прорабатываем эту тему. Наш фильм будет называться «Прощение». В Украине я, между прочим, пишусь грузинской актрисой, а в России — российской.
— А сама себя ощущаешь…
— Конечно, грузинской актрисой. Но в Грузии, к сожалению, в последнее время не играю. Я летела в Тбилиси последним прямым рейсом из Москвы 8 августа прошлого года, и уже в самолете вдруг — звонок: «Нана, возвращайся, там война». Я говорю: «Я уже в самолете». Они: «Разворачивай самолет, выходи из самолета, мы тебя можем потерять»… Но я в ответ сказала: «Если такое происходит у меня дома, я должна быть там».
— Я смотрю, ты частенько летаешь.
— Продюсеры оплачивают мои перелеты. Когда я снимаюсь, например, в Киеве, и случается перерыв на денек-другой, я предпочитаю слетать отоспаться не в Москву, а в Тбилиси. В последнее время, в связи с кризисом, мне с извинениями предложили летать не бизнес-классом, а эконом-классом, но что делать, «мы же в походных условиях», как говорил Олег Даль в роли принца Флоризеля.
— Теперь ответь, это ты или не ты была в роли журналистки в сериале «Ставка на жизнь», который я мельком «ловил» на тогда еще «разрешенном» НТВ в редкие минуты досуга?
— Вот, и ты меня не узнал. И никто не узнает, кроме посвященных, а титры летят с такой скоростью… Это проект российской кинокомпании, режиссер — Саша Нестеренко, это он снимал один из самых успешных телесериалов «Обреченная стать звездой», помнишь? 300 с лишним серий. Нынешний проект был скромнее — «всего» 48 серий, он шел на НТВ примерно полгода. Я там играю журналистку, которая ведет расследование убийств в подпольном бойцовском клубе, где олигархи делают реальные ставки на жизнь участников боев. А не узнают меня, потому что я там в несколько ином образе — вся такая гламурная, стервозная, замечательно-отрицательно-положительная.
Кроме того, я сотрудничаю с гигантскими российскими продюсерскими корпорациями — это «Пирамида», «A-media», которая снимает почти все «исторические» сериалы, все эти «Бедные Насти» и прочие. У них я играла в проектах «Морозов», «Короли игры»… Это детективы с оттенком триллера, хотя в последнее время стали снимать в основном мелодрамы, боевики сейчас выходят из моды.
— Загруженность, я смотрю, у тебя фантастическая…
— Не забывай при этом, что я сама владею в Москве продюсерским центром «NK-production», выпустившим несколько анимационных фильмов образовательного характера, занимаюсь также немного политическим пиаром… В общем, пашу, как рабы на плантации.
— Опиши тогда один день актрисы телесериала.
— Так, представь себе: ты просыпаешься в шесть утра, в семь тебя ждет у подъезда машина, и до девяти вечера ты на площадке. Приходишь домой — отключаешься… Если вдруг выдается пауза, бегу «латать дыры» в свой продюсерский центр, или в управление пиар-компании, хотя политика меня интересует мало.
— И можно ли в таком бешеном ритме заниматься полноценным творчеством, работать над созданием образа?
— В режиме сериала это нереально, художественные ленты — дело другое. Как, например, фильм «Русалка» Анны Меликян, где у меня не главная, но очень интересная роль. Есть возможность отснять несколько дублей, наконец, услышать оценку своим действиям от режиссера. «Русалка», кстати, получила главный приз в номинации «Панорама» на Берлинском фестивале.
А в сериалах… Иногда доходит до смешного. Бывает, что не находится времени даже на установку от режиссера. Ты читаешь расписанную мизансцену, нередко это бывает 6–7 листов, на которые тебе отводится несколько минут. Выручает природная память, тренированная с детства.
А потом — в гримерку, где тебя переодевают, «штукатурят» — и вперед! И порой ты даже не успеваешь понять — что именно ты сыграла, внутренне чувствуешь, что на экране появится совсем не то, что ты замышляла изобразить. А режиссер говорит: «Ты должна мне доверять, я же буду монтировать, я считаю, что все получилось».
Не раз, пройдя через все круги сериального ада, я зарекалась сниматься, особенно когда вступала в тесный контакт со сценаристками, по жизни вообще-то замечательно добрыми девочками. Но когда прочитаешь их «творения»… К примеру, случай из «Ставки на жизнь». Я там постоянно влюблена — то в олигарха, то в бойца. Частые эпизоды с поцелуйчиками, в постели. Вот как бы ты сыграл такую мизансцену: «Звонок. Дверь открывается. Глаза в глаза. Секс. Секс. Секс».
— Я бы с удовольствием. И не только сыграл…
— С семи утра до девяти вечера?
— Да, в моем возрасте сие уже несколько проблематично.
— Я говорю режиссеру — как ты собираешься это снимать? Это же идет в прайм-тайм! А он: теперь ты видишь, что в голове у наших сценаристок.
У них и вправду странные фантазии — бывает, такое наплетут, даже помимо секса, в реальной жизни подобное ни в жисть не произойдет.
— Так ведь сериалы смотрят как раз те, кто хочет отойти от действительности, в меру своих умственных возможностей, конечно. Как говорил классик политэкономии, спрос рождает предложение.
— Все равно, даже домохозяйки иногда ругаются.
— Сама-то смотришь?
— Да где время! Когда запускается в прокат один сериал, я уже снимаюсь в другом. Как журналист я со дня нашей последней встречи не написала ни строчки. Даром что заканчивала факультет тележурналистики в Тбилиси, а потом продолжила образование в США.
— Ничего, в нашей ассоциации мы найдем тебе дело как человеку пишущему.
— Ой, ты меня и вправду заинтриговал своей программой. Мы обязательно подключим к этому делу мои зарубежные связи, поверь, там тоже страдают от всего этого политического аттракциона, к тому же опасного и дурного качества. Заканчивай работу над сайтом своей организации, и — за дело. Мой сайт, между прочим, тоже не обновлялся с прошлого года. За все это время в первый раз я его открыла здесь, в Тбилиси, и что я вижу? Посещаемость — 1000 человек в день. Мне было так стыдно: как будто пришли 1000 гостей, а у меня квартира не прибрана. Но я же рассказала, в каком графике верчусь, как белка в колесе. Так что не надо обижаться, что я не отвечаю на письма и звонки. Это не зазнайство и не синдром «звездной болезни».
— Нана, что-то ты многовато куришь. Впрочем, чья бы корова мычала…
— Да, но я курю сигареты с нанотехнологиями…
— Простите, пожалуйста. А верно ли в отношении тебя давно замеченное — «плох тот актер, который не хочет стать режиссером»?
— А вот тут мы подходим к главному моему проекту «на перспективу». Но прежде скажу, что режиссура для меня — не «темный лес». Я, телевизионный журналист по образованию, в Нью-Йорке повышала квалификацию как телережиссер, приехав в Москву, работала корреспондентом в передаче Центрального телевидения «Частный случай», где каждую неделю сдавала по четыре пятиминутных «злободневных» мини-фильма, сама монтировала, озвучивала, писала сценарий…
Недавно мой друг отснял клип группы «Старый приятель» со мною в главной роли. По ночам я сидела на монтаже, там главное — не банально попадать видеорядом в ритм, а находить момент смещения ритмической опоры, то есть несовпадения ритмического акцента с метрическим, это называется синкопа. Мои товарищи, опытные режиссеры, говорят, что я владею необходимым для этого труднейшего дела чувством.
Что касается нынешнего проекта: я давно влюблена в Вардзиа, дружу с отцом Лазарем, который служит в этом пещерно-монастырском комплексе. И вот у нас зародилась мысль отснять документальный фильм, где я выступлю в роли продюсера и режиссера, об истории и сегодняшнем дне этого уникального комплекса. Сейчас я вся погружена в изучение материала. Помогать мне согласился генеральный продюсер телеканала «Россия» Сергей Леонидович Шумаков, продюсер таких известных проектов, как «Остров», «Гибель империи». Формат «Вардзиа» очень солидный — будет отснят материал, начиная от идеи восстановления этого города-монастыря. Это достаточно долгий съемочный процесс, с историческими экскурсами, интервью с монахами и архитекторами.
Многое является пока «секретной информацией», которой я поделюсь только с тобой, потому что хочу привлечь тебя к участию в этом проекте. Сейчас я лечу в Москву подписывать документы. Это главный мой замысел на ближайшее будущее, и от него я не отступлюсь, хотя, скорее всего, в актерстве придется «взять паузу». Кризис реально бьет по карманам продюсеров, вы пока его не ощущаете так, как в России.
— Да мы 18 лет в таком кризисе, что, окажись они в нем, вся Европа и Америка уже бы покончили жизнь самоубийством. Мне ли тебе об этом говорить?
— Я имею в виду сегодняшний день. В Москве многие рыдают в голос. А многие «затаились». Не скажу, что кризис «замораживает», но он «сдвигает» проекты. Так, ждут своего часа на центральных российских каналах мои проекты: «Мировые мужчины» — о знаменитых сердцеедах и «Под гипнозом», права на который предложили выкупить французы. Это — встречи с такими приглашенными «узнаваемыми» людьми, как театральный режиссер Михаил Горелов, певица Ирина Понаровская. С ними беседуют до сеанса гипноза, во время и после введения в транс. Исключительно интересные итоги получаются, совершенно друг на друга непохожие интервью. Но, повторяю, надо выждать паузу. ОРТ и НТВ уже объявили мораторий на новые проекты, потому что у них, не говоря уже ни о чем другом, наблюдается отток рекламодателей.
А вообще сейчас настали такие времена, что мой старший друг, известный московский психиатр академик Александр Теслер заметил и в шутку, и всерьез: «Если бы существовала технология «заморозки» на несколько месяцев, это было бы самой востребованной услугой в Москве».
Но мы, пожалуй, будем продолжать стараться жить в рабочем режиме. Кризисы — кризисами, а дела — делами.