На пресс-конференции по случаю питерской премьеры фильма Павла Лунгина "Свадьба" Марат Башаров поразил журналистов двумя вещами: повышенной общительностью и свободной манерой держаться. На все вопросы Башаров отвечал охотно и много, бесконечно травил байки – порой даже забывая, на что отвечал и о чем, собственно говоря, шла речь. Без страха и упрека представил всем свою невесту Лизу и по ходу беседы не страшился уточнять у нее подробности своей творческой биографии. Сам просил журналистов поговорить еще, потому что "с вами так хорошо, ребята". К такому пишущая братия не привыкла, от такого она обалдела, а потому легко поддалась обаянию Марата Башарова и полюбила его первой любовью прожженных циников.
Башаров не просто обаятелен, он по-юношески напорист. Он производит впечатление достаточно умного, уверенного в себе, очень жесткого и бескомпромиссного по молодости своей человека. Он уже узнал, что такое слава, но еще не насытился ею. Он добился многого, но еще не всего. Хотя, если посмотреть его послужной список... Михалков, Говорухин, Лунгин, Митта... Меньшиков со своим спектаклем... Другие в его лета о таком лишь мечтают. Но для Башарова это – в порядке вещей, потому что, как он сам признался, по одному гороскопу он Лев, по другому – Тигр. Страшный, получается, зверь!
О "Свадьбе"
– На самом деле я должен был играть Гаркушу, друга главного героя Мишки. Получил сценарий и стал его вычитывать: я сценарий читаю всегда раз десять, первые пять раз обращаю внимание только на свою роль, а потом уже – на другие. Как-то так получилось, что сценарий "Свадьбы" мне удавалось читать исключительно, пардон, на унитазе: только там я находил на это время и мог, извините, хоть как-то сконцентрироваться. И вот я до такой степени доконцентрировался, что подумал: а почему бы мне не сыграть Мишку? Роль, во-первых, главная, во-вторых, текста больше (Смеется). Пришел к Лунгину и говорю: "Пал Семеныч, хочу Мишку..." Он мне: "Ну какой из тебя Мишка? Мне нужен простой парень, а у тебя вон какой глаз хитрый!" Я уперся, настоял на пробах – вцепился, короче, мертвой хваткой. Проб было много, в результате остались я и еще один актер. И тогда Лунгин спросил у Маши Мироновой, которую к тому времени уже утвердил на роль главной героини: "С кем тебе интереснее сыграть, кто, по-твоему, больше тянет на Мишку?" Она подумала и сказала: "Марат". Вот так я и стал Мишкой. Вырвал эту роль зубами! А Гаркушу сыграл Андрей Панин, и я счастлив, что это сделал он, а не я, потому что его переплюнуть невозможно.
– Как вам работалось с Машей – это ведь ее первая большая работа в кино?
– Мне с ней было легко. Я был ей безумно благодарен за то, что она подарила мне роль! В каких-то моментах я ей помогал, советовал, куда лучше посмотреть, как лучше сделать кадр. А иногда и Маша мне помогала.
– В "Свадьбе" есть еще один известный дебютант – Александр Семчев, знакомый всем по рекламе пива "Толстяк"...
– Ну, не такой уж он и дебютант, он до этого уже сыграл у Пичула в картине "Небо в алмазах". У Лунгина он здорово работал! Кстати, его роль тоже должен был играть другой актер, Сергей Маковецкий. С ним очень долго велись переговоры, он запросил огромный гонорар, и, в конце концов, наша дирекция, скрипя зубами, согласилась. Но затем жена Маковецкого как его директор выдвинула дополнительные условия: чтобы в Туле (съемки велись недалеко) у Сергея в гостинице был номер с кондиционером, чтобы ему выделили личного водителя и машину опять же с кондиционером и чтобы ему предоставили личного ассистента, причем непременно мальчика. Вот тут дирекция картины сломалась. От Маковецкого отказались, нашли Семчева, который сыграл классно! А среди нас до сих пор ходит анекдот: "Да, мы дали Маковецкому бешеный гонорар; мы нашли ему в тульской гостинице номер с кондиционером; мы предоставили ему водителя и машину с кондиционером; мы даже дали ему ассистента. Но ассистентом оказалась девочка, поэтому Маковецкий не играет в нашем фильме!"
– Вам не страшно такие вещи рассказывать?
– Нет. Человек повел себя некрасиво, и я не считаю, что обязан молчать об этом.
– Какие еще потрясения были на съемках?
– Да масса всего! Сценарий, например, вообще переписывался по ходу дела. Изначально у него был трагичный финал, не зря там все время катаклизмы: ограбление, пистолет регулярно появляется. Этакий плохой конец "лубочной России", как о фильме журналисты написали, хотя я не понимаю, что это такое – лубок: вон и о "Цирюльнике" тоже написали – лубок. А что за лубок, почему лубок... глупость какая...
– Так что же заставило Лунгина изменить финал?
– Люди города Липки, где снимался фильм. Сценарий ведь про них, а они – это другая жизнь, другой мир. Это город, в котором живут человек триста, при этом у них есть главная улица и даже памятник – Маяковскому, по-моему. Нищета ужасная, зарплату не платят – все, как у нас в фильме, но при этом люди живут весело, открыто, с чувством собственного достоинства. Мы были там два месяца, и не поверите, каждую субботу-воскресенье в городе игрались свадьбы. Каждую! Не знаю, откуда у них берутся связи – ведь триста человек всего! И они женятся, строят свою жизнь, будущее. Когда Лунгин на все это посмотрел, он понял, что плохого финала быть просто не может. К тому же, если бы фильм заканчивался плохо, то на Западе его восприняли бы как еще одну чернушную картину про Россию. А так все были поражены силой нашего характера.
О Канне
– Кстати, о Западе. На Каннском фестивале "Свадьба" получила специальный приз "За актерский ансамбль". Объясните, как это?
– Я картину первый раз смотрел именно в Канне, и для меня тогда это был шок: я не мог выделить ни свою работу, ни работу партнеров, не мог отследить, что и как сделано. Все сыграли классно! Наверное, наша энергетика и отозвалась в душах людей. Так что приз этот абсолютно справедлив. После просмотра меня там даже на улице узнавали. А недавно мне пришло письмо от одной милой пары: они в Канне сфотографировались со мной на улице, каким-то непостижимым образом нашли мой адрес и выслали фотографию с письмом – вот, мол, помните, мы с вами, на фестивале, еще раз спасибо... Приятно!
– Успех в Канне вам как-то помог?
– Нет. Никаких предложений, которым фестивальный приз как-то поспособствовал. О нас, русских, там думают несколько иначе, чем мы есть на самом деле. Потому они и были обескуражены "Свадьбой". Но мы все равно остались для них загадкой.
– А какие у вас впечатления от Канна?
– Это рынок. Идет торговля: звездами, фильмами, рекламой, моделями. Это огромные деньги. Канн ведь до фестиваля был ничем не примечательным городком вроде тех же Липок. И французы умудрились из Липок сделать место мирового масштаба. Но... Прошелся я по каннской лестнице – и что? Умнее стал, что ли? Я по этому поводу не зазнаюсь. Не знаю, может, если бы мне фестиваль как-то помог, я бы по-другому говорил, но пока что у меня к нему такое отношение.
О "Сибирском цирюльнике"
– Марат, вы так красочно рассказывали о своей мертвой хватке, благодаря которой сыграли у Лунгина главную роль. Что же вас не хватило на то, чтобы вырвать главную роль в "Сибирском цирюльнике"?
– Меня, слава Богу, хватило на то, чтобы вырвать роль юнкера Палиевского, друга главного героя. Михалков проводил жесточайший отбор! Меня он заметил в "Утомленных солнцем": я там играл одного из танкистов в начальных сценах. Затем он пригласил меня в свою телепрограмму "Живопись" озвучивать картину. А уж после этого я, как и все, проходил пробы на "Цирюльника".
– Вам с кем интереснее было работать: с Лунгиным или с Михалковым?
– Я не могу так сравнивать. Это то же самое, если спросить: что вкуснее – груша или яблоко? У груши один вкус, у яблока – другой... Но я больше склоняюсь в сторону Никиты Сергеевича: может быть, потому что у него была моя первая работа в кино. "Сибирский цирюльник" – очень крупный проект с очень крупными актерами, текстом на английском языке. Я свой первый съемочный день никогда не забуду! Мне надо было сыграть монолог после сцены бала, где я говорю про родинку. Это был кошмар! Мороз -20(, мы – в санях, двигаемся от одной точки до другой, и мне нужно уложить английский текст ровно от этой точки до точки. После пятого дубля я впал в шоковое состояние: у меня зажим, я не могу вообще понять, что должен делать! После десятого дубля Михалков подходит ко мне: "Ну, что, бздишь?" "Бздю", – говорю. "Ну, пойдем", – зовет он. Повел меня в свой вагончик, сели мы там, по 100 г выпили – и так хорошо поговорили, так он мне все здорово объяснил, что я вышел и с одного дубля все сделал! Так что Никита Сергеевич – это мой кинопапа.
– Джулия Ормонд вела себя так же, как Сергей Маковецкий?
– Да. И ассистент у нее был не один: по сценарию, по фитнессу, еще по куче направлений. Но она – мировая величина, поэтому имела на это право.
О работе
– Вы сказали, что никогда не будете работником московского театра. Откуда такая нелюбовь?
– После института меня приглашали четыре московских театра. Я выбрал один, режиссер назначил мне встречу. Я пришел и прождал его в приемной пять часов. При этом не дождался, плюнул и ушел. Я не могу так бездарно проводить время, мне нужно знать, что весь мой день расписан по часам, что я занимаюсь делом. К тому же, я не могу быть именно работником театра: приходить с утра, сидеть на репетициях, ждать роли, ничего не делать и при этом быть зависимым. Ведь многие московские актеры не имеют возможности сниматься в кино, потому что режиссеры их не отпускают. А я не хочу и не буду зависеть от театра, я очень дорожу своей свободой и своим творчеством, поэтому стараюсь делать то, что хочу! Если меня пригласят на роль – я приду, буду репетировать, играть. Но зависеть – никогда!
– Сейчас у нас снимается много сериалов. Как вы относитесь к работе в каком-нибудь из них?
– Может быть, качественно сделанный нерусский сериал – это хорошо. Но мы в этом деле пока стоим в депо, на рельсах – и дай Бог, чтобы приехали к нужному уровню! К нашим сериалам я, как вы поняли, отношусь очень плохо. Я ненавижу то, что снимается, не уважаю тех, кто там снимается. Мужчина-актер не должен сниматься в дерьме. Если у него нет денег – пусть идет разгружать вагоны, но не снимается в ширпотребе. Я в сериалах сниматься не хочу и не буду!
О себе
– Марат, какие у вас за последнее время были киновпечатления?
– Мое последнее открытие – "Человек на Луне" Формана. Смотрел на видео уже пять раз, как смотрю – все время плачу. Лизу, свою невесту, заставляю смотреть силой и не понимаю, почему она не может досмотреть до конца! Это же шедевр! А из негативных впечатлений – "Русский бунт", где я озвучивал Гринева, а Чулпан Хаматова – Машу Миронову. Не понимаю, почему нужно было брать других актеров. Я Чулпан тогда сказал: "Смотри, какой фокус получается – двое татар озвучивают поляков в фильме "Русский бунт". Ну не смешно?!»
– А какое кино вы любите?
– Люблю русские сказки безумно! Страшно жалею, что их сейчас не делают – в сказках снимался бы бесплатно, честное слово! Вообще, мне очень нравятся наши старые фильмы. Сколько раз смотрю "Летят журавли" – и все время открываю для себя новые вещи.
– Спортом занимаетесь?
– Играю в футбол с Олегом Меньшиковым и его "Театральным товариществом" два раза в неделю в Лужниках. Планируем вызвать на состязание студию "Три Тэ". Когда выпадает снег, играю в паре с Олегом в теннис против Никиты Михалкова и его директора Леонида Верещагина. Никита Сергеевич в футбол играет хуже, чем в теннис: в теннисе ему равных нет, тут с ним тягаться бесполезно. Даже когда он начинает проигрывать, то у него что-то срабатывает, он говорит: "Я включаю ракетную установку", – и все, его подачу взять невозможно.
– Вы теперь специалист по свадьбам. А какой будет ваша свадьба – шумной или аскетичной?
– Ну, я же татарин, а наша свадьба – это срежиссированный спектакль, пьеса которого написана еще предками. Я знаю об этом не понаслышке: был свидетелем на одной такой свадьбе. Мне она очень понравилась: думаю, себе устрою такую же!