Мы помним его по фильмам «Бешеные псы», «Убить Билла», «Донни Браско». Правда, далеко не все с легкостью узнали бы этого актера по имени — другое дело, если по фотографии. Он, безусловно, не звезда класса A, как сказали бы про Мэдсена в Голливуде, — не собирает за свои роли миллионы долларов, подобно Тому Крузу или Брэду Питту. Он и правда родился не в то время — слишком много в нем этой чрезмерной мужественности, которая не всегда нужна современному миру, где мужской косметики не меньше, чем женской, а мужские журналы взахлеб рассказывают про солнечные очки с бриллиантами. Нельзя сказать, что Мэдсен не старался найти свое место, — он много снимался, еще больше ездил на встречи с продюсерами. И его ценят, любят и знают — особенно те, кто по-настоящему влюблен в кино. Но Майкл сделал в своей жизни несколько крупных ошибок, которые стоили ему гонораров и нервов. В свое время, например, Тарантино очень (!) хотел снимать в «Криминальном чтиве» именно Мэдсена — вместо Траволты. Майкл же сделал идиотскую ошибку и выбрал вместо этого какой-то вестерн, который к тому же провалился в прокате. О том, что стало с «Чтивом», наверное, не стоит и говорить...
Проблемы с алкоголем лишь подливали масла в огонь — какой кинопродюсер захочет рисковать, пусть даже с нереально талантливым Мэдсеном, когда есть другие актеры — те, которые не завалят съемку, не забудут про интервью? Так или иначе, Мэдсена не назовешь везунчиком Голливуда, хотя и неудачником он не стал. Он превратился в настоящего любимчика киноманов и кинокритиков, когда в 1992-м сыграл в «Бешеных псах». Помните того крутого парня по кличке Mr. Blonde, который, пританцовывая, отрезает ухо своей жертве? В 1997-м мы также наблюдали за превосходной игрой Мэдсена в «Донни Браско». «Весь гонорар в том фильме потратили на Аль Пачино и Джонни Деппа, но мне хотя бы досталась роль, что тоже неплохо», — вспоминает Майкл. Ну и, конечно, обаятельный негодяй Бадд в фильме все того же Тарантино «Убить Билла» — Мэдсену очень нравится эта роль.
Мне же особенно нравится его низкий, моментально узнаваемый голос. Мы сидим в одном из номеров московского отеля «Арарат Парк Хаятт» — посреди полутемной комнаты ничего, кроме двух стульев и столика. Похоже на абсолютно классическую сцену из фильмов: как на допросе у короля мафии. Поначалу успокаивает, что вопросы здесь все же собираюсь задавать я. Хотя как бы не так...
Майкл, добро пожаловать в Москву. Снова. Вас реально здесь многие очень любят...
(Перебивая и недоверчиво глядя прямо в глаза.) Странно, я же всего второй раз снимаюсь в русском фильме. Или меня знают по американским?
Конечно, Майкл, у нас уже давно показывают голливудские фильмы. Но расскажите сначала о своей работе в фильме «Путь». И о том, каково это — после голливудских режиссеров работать с русскими?
Мне кажется, режиссеры делятся на дураков и нормальных людей, а никак не на русских и голливудских. Я, например, терпеть не могу, когда режиссеры начинают мне рассказывать: ты, мол, вставай в тот угол и вот так держи пушку. Я сам снимал, мне не надо такие вещи говорить. Русские режиссеры это как раз понимают, что приятно. Вообще мне в России всегда очень хорошо, мне нравятся ваши задушевные разговоры на полдня, нравится то, насколько люди умеют быть искренними.
Вернемся к режиссерам. Вас часто называют любимым актером Тарантино — он ведь недаром стал крестным отцом двоих ваших сыновей? Интересно, Квентин тоже вам рассказывает, «куда встать и как держать пушку»?
Ну, он пытался поначалу. (Улыбается.) Помнишь в «Бешеных псах» ту сцену с ухом? На съемках я сделал вид, что отрезаю ухо, и вот оно у меня в руках. И я стою с ним, и в фильме даже видно, что я задумался, что же дальше делать? Квентин мне шепчет, стоя за камерой: «Ну, бросай его, давай, что на него смотреть?!» А я думаю, как-то глупо было бы просто его бросить. И я подношу его к губам и начинаю как будто разговаривать с ним. Сняли сцену, Тарантино матерится. А дня через два он подходит ко мне и говорит: «Мы, кстати, оставляем ту сцену, ты молодец!»
Сейчас многие ваши коллеги-актеры пошли в политику. Клуни, например. Вам близка их позиция?
По мне, какого черта они это делают? Нет, давай вместе подумаем. Допустим, Роберт Редфорд баллотируется на какой-нибудь пост. Ты что, правда думаешь, что женщины будут голосовать за него, потому что они прочитали его предвыборную программу? Чушь! У него просто глаза красивые и добрые, поэтому за него проголосуют. Знаю я вас, женщин. (Смеется.)
Майкл, я про Редфорда согласна на все сто процентов. Но вот у Арнольда Шварценеггера, например, совсем не прекрасные глаза, но ведь голосовали же за него, и не только женщины?
Арнольд сильный и умный, это вам, женщинам, тоже должно нравиться. А если серьезно говорить, то Шварценеггер как раз делает хорошую работу, он молодец.
А нынешний президент США, Барак Обама, у вас какие чувства вызывает? Особенно если сравнивать его с предыдущим хозяином Белого дома?
Понимаешь, это все такие вопросы... Не ко мне. То есть я, конечно, как и все нормальные люди, интересуюсь, что происходит в мире. Но у меня нет доступа в Белый дом. Нет возможности не просто слушать всю эту пропаганду, а реально понимать: а что там делается-то, за закрытыми дверьми? Вот если бы была у меня такая возможность, я бы с радостью ответил на твой вопрос. А так вранье получается.
Вы так уверенно сказали, что знаете женщин... Интересно, а тот факт, что Майкл Мэдсен абсолютно лишен метросексуальности, что он такой сильный и мужественный (что все еще нравится многим девушкам), — все это помогает ему с женщинами или мешает?
(Довольно улыбаясь и становясь гораздо доверчивее.) Это чертовски приятно — такое слышать. Но посуди сама: у меня было три жены и сейчас у меня шестеро детей. Сплошные неприятности из-за того, что я «такой сильный и мужественный», как ты говоришь. (Смеется.) С другой стороны, я всегда понимал, что без женщин нормальный мужчина просто не проживет. Я очень люблю и ценю женщину, с которой живу, которая поддерживает меня, а я ее.
Вы часто говорите в интервью, что родились не в то время. Действительно, я, например, с легкостью представляю вас в каком-нибудь фильме из 50-х...
(Перебивает.) Мне, кстати, очень нравится, как ты одета, — очень похоже как раз на стиль 50-х...
Мне кажется, черно-белые фильмы дали нам гораздо больше сильных героев, чем сейчас. Не пойми меня неправильно, просто сейчас нет такого количества сильных ролей. И нет актеров для таких ролей. Вот такая история.
У меня часто бывает ощущение, что ту же «Касабланку» я готова пересматривать много раз, а многие современные фильмы мне, может быть, нравятся, но доставать с полки и снова смотреть не хочется...
Точно, похожее ощущение. Думаю, дело в том, что сейчас продюсеры все время требуют от режиссеров брать в фильмы одних и тех же актеров. Просто одни и те же люди реально кочуют из проекта в проект! Притом что не все эти актеры изначально подходят для кино. Они не держат фильм, поэтому нам и не хочется его пересматривать. Я это так вижу. Даже возьми Микки Рурка и его последний фильм — вот это сильная роль, его игра реально откладывается в голове. Но таких ролей сейчас немного.
А как вы реагируете на жалобы, что в Голливуде сегодня слишком много миллионов — слишком высокие гонорары, которые убивают кинобизнес?
Я бы так сказал: с одной стороны, если кому-то платят миллионы, то лишь потому, что продюсеры точно знают: этот актер, спортсмен, певец, неважно, — он заработает для них куда больше. Конечно, дико звучит, когда баскетболист Майкл Джордан получает за каждую минуту в матче десятки тысяч баксов. Но ведь этот самый Джордан сколько привлекает на матч рекламщиков, фанатов? Он окупает свой гонорар. С другой стороны, слишком много денег вбухивают в абсолютно бездарные проекты — с этим я точно согласен. У меня, кстати, до сих пор дома есть журнал Time за 1960 год. На обложке Брандо. И в статье журналисты бьют тревогу: мол, как это так, Брандо целых пять миллионов долларов получает за фильм — это начало конца! Пять миллионов — смешная сумма для сегодняшнего кино, ты не находишь?
Вы часто соглашаетесь на роли в независимом кино. Получается, вы сознательно идете на совсем не миллионные гонорары. Как ваша жена смотрит на это?
Ну, я снимался и не в очень интересных фильмах — чтобы оплачивать счета, у меня же шестеро детей. Но иногда хочется сделать что-то для души, для себя. А с возрастом это хочется делать гораздо чаще. Например, я давно уже пишу стихи, они многим нравятся, но много денег на поэзии не заработаешь...
А когда ваша жена ругается на вас, что именно она говорит? Что она больше всего не любит в вас?
Нормально! То есть, судя по твоему вопросу, ты просто уверена, что моя жена на меня ругается?
Мистер Мэдсен, просто вы не выглядите как мужчина, с которым совсем не бывает проблем...
(Смеется.) Вот это комплимент. Хотя это правда. Хуже всего, наверное, то, что я ужасно нетерпеливый, — это мою жену просто выводит из себя. Поэтому я бы не советовал заниматься со мной, к примеру, шопингом. Еще у меня часто меняется настроение, просто как на раз-два: то я радуюсь и готов любить всех на свете, то за секунду меня все достало. Но я же мужчина, для нас это ведь нормально?