- Вам, как вашему герою, приходилось начинать жизнь заново?
- Были периоды, когда я оступался, падал и приходилось заново карабкаться вверх. Например, меня два раза отчисляли из театрального. За поведение. В первый раз я прогуливал много, во второй - снялся в телевизионной работе, а это было запрещено. Но поступил в третий раз и окончил-таки.
- У вашего героя открывается дар предвидения. У людей есть такие способности?
- Шестое чувство есть у всех. Но как научиться ему верить - большой вопрос. Мы же всегда знаем, когда поступаем правильно, а когда нет. Но все равно делаем по-своему.
- Вы обращались к экстрасенсам или гадалкам?
- Никогда. Не думаю, что кто-то может определить мое будущее по картам или по камушкам. Мне много пытались гадать по руке и все время говорили кардинально противоположные вещи. На съемках был консультант, который специально учил нас проводить спиритические сеансы. Проводили, но будущее мне так и не открылось (смеется).
- «Зверобой» отличается от других боевиков?
- По сценарию Зверобой - кондовый вояка, крушащий вокруг себя всех и вся. Мало отличался от похожих героев. Но режиссер и сценаристы хорошо поработали, и Иван получился совсем другим человеком. Это не история мести, а история страданий.
- Иван Прохоров не похож на Джеймса Бонда?
- Нет, задачи у Джеймса Бонда и Зверобоя совершенно разные. Иван - страдающий, любящий герой. Да и не нужен в России мускулистый супермен. Прохоров - русский офицер, это круче.
- А кто нужен?
- Для нас вообще не подходит слово «нужно». Все фильмы, которые выходят под эгидой этого понятия, получаются не такими уж хорошими.
- Вы считаете себя мачо?
- Хотелось бы. Но как-то не очень получается (смеется). Брутальные мачо обычно не работают артистами.
- Ну да! А Шварценеггер?
- Он не артист, он бизнесмен. И, положа руку на сердце, он больше интересен как личность, нежели как артист.