— Вы создаете образ очень правильного человека, во всяком случае, вы никогда не позволите себе брать что-то без спроса, это правда?

— (Улыбается.) Ну когда мне было 10 лет, в школе я украл игрушечного мишку коалу. А лет 15 назад, когда порвал отношения со своей девушкой и находился в глубокой депрессии, отправился со своим другом вдвоем на Рождество на Гавайи — в одно из самых романтичных мест на земле. Он тоже тогда был в депрессии. Причем мой друг вообще не терпит Гавайи, ненавидит солнце и постоянно ходит в черном. И вот мы решили, что нам нужна рождественская елка в наш номер отеля. И... украли ее в одном из магазинов, она там стояла как украшение. (Улыбается.)

— Никогда бы не подумала... А сами когда-нибудь теряли что-то?

— Вещи да, но лично я ни разу не попадал ни в какие финансовые истории, хотя знаю многих людей, которые потеряли приличные суммы на Уолл-стрит.

— Чего вы боитесь?

— Как ни странно, я верю в привидения и боюсь их на полном серьезе. Мало того, я верю в существование мертвых душ на земле, которые ищут себе живое тело, чтобы переселиться, вот от этого мне реально страшно. (Улыбается.)

— Вы с семьей переехали обратно жить в Нью-Йорк. Чувствуете, что-то изменилось в ваше отсутствие в городе?

— Я родился в Нью-Йорке, но поскольку последние 20 лет жил в Лос-Анджелесе, не думаю, что могу достаточно хорошо чувствовать этот город. В Нью-Йорке зима, снег, толпы людей, жизнь кипит 24 часа в сутки. Единственное, что здесь проще общаться с людьми, они как-то все на виду, а в Лос-Анджелесе, наоборот, все люди в машинах — и на улицах никого практически не встретишь. Кроме папарацци.

— Я получил роль в Бродвейском театре, поэтому нам пришлось переехать, а потом дети растут, и я хочу для их общего развития показать жизнь на востоке, как я жил, чем дышал в юношеские годы. Мне кажется, жизнь в Нью-Йорке закаляет. Переезжали мы прошлой зимой, вся семья была в шоке от холода, к которому мы не привыкли. Дети любили снег первые пару недель, а потом говорят: давай обратно в Калифорнию. Поскольку мы привыкли к тихому и размеренному образу жизни, поселились не на Манхэттене а в тихом месте, за городом, где снега намного больше, чем в центре. Живем там в съемном доме.

— А в Нью-Йорке вообще удобно снимать кино?

— Когда мы снимали картину «Как украсть небоскреб», самое смешное было, когда мы пытались остановить толпу людей, которым нужно было выйти из метро в час пик, и как они ругались на меня, когда мне нужно было быть в кадре и чтобы никого рядом не было. Кто-то даже ругался матом, я, мол, заплатил деньги и хочу выйти из метро. А вот в Лос-Анджелесе, наоборот, сложнее перекрыть поток машин.

— Какое кино вам лично нравится?

— Я большой поклонник кино 70-х годов. Что-то в них есть такое, чего я не вижу сейчас в современном кино. Когда мы работали над нашей картиной, нам хотелось сделать что-то подобное. Мой любимый фильм «Hot Rock».

— Сейчас вы часто переезжаете со своими детьми, меняете им школы, а как проходило ваше детство, тем более что ваши родители были тоже популярные юмористы в свое время...

— Мои родители постоянно разъезжали, а нас c сестрой оставляли на домработницу, которая была также для нас и няней. И я никогда не задумывался, какие мои родители знаменитые, в первую очередь они были просто моими папой и мамой. Точно так же как сейчас и я для своих детей в первую очередь отец, а не актер. Когда я с ними, то абсолютно естественный и не пытаюсь ничего играть.

— А как вы проводите время со своими детьми?

— Иногда беру их с собой на работу, мне дают лимузин, нам готовят вкусную еду, дети в полном в восторге от такой жизни. Вот в такие моменты они могут чувствовать, что их папа известный человек, потому что они видят, как какие-то люди следят за нами, я имею в виду папарацци. Но я не хочу подвергать такому частому стрессу детей, поэтому мы редко это делаем. Еще я наполовину ирландец, так что я люблю праздновать день святого Патрика. Мне нравится с детьми ходить на парады, либо всей семьей смотрим их по телевизору.

— Вы укладываете детей спать?

— Ну да, конечно, если я дома, то с удовольствием это делаю и даже иногда пою им песни. (Напевает.) Но самое мое любимое слово — это «стоп», когда они хотят что-то делать, а я считаю, что это неправильно. Вот такой я строгий.

— А физическую форму как поддерживаете?

— Мне нравится хайкинг, и когда есть время, могу ходить на большие расстояния. Как-то пошел с друзьями на хайк продолжительностью около 30 км по обрыву над океаном на Гавайях. Вот это было впечатляюще. Но такое случается нечасто. Времени на все не хватает.